Плохой американец. Том I - [50]

Я ему кивнул, перекинул гитару со спины, начал наигрывать знаменитое вступление Thunderstruck.

Эта песня вообще снесла крыши публике. Народ так громко орал «Thunder», что стены дрожали. Возле сцены уже не было свободных мест, я заметил, что появилось несколько охранников, которые оттесняли самых буйных. На вопли зрителей, в клуб тянулось все больше и больше посетителей. Они сходу вливались в толпу, размахивали руками и головами. Thunderstruck на пришлось исполнить на бис дважды.

SevenNationArmy я уже пел с меньшей энергией — а ну как прорвутся буйные на сцену, сорвут концерт? Но песня для нынешних времен была все-равно настолько необычна, что сорвала долгие аплодисменты.

В небольшом перерыве к нам подошел Пончо, тихо произнес:

— Парни, а нельзя ли ускорится? Там уже следующая группа ждет. Давайте без биссирования.

— Ты вон туда посмотри — я ткнул на танцпол, где уже яблоке негде было упасть — Им скажи, что повторов не будет.

Разумеется, SevenNationArmy тоже пришлось исполнять на бис.

Заканчивали мы песней I Was Made For Lovin' You. В зале стояла такая духота, а народ все прибывал и прибывал. У кого-то нашелся фотоаппарат и нас то и дело ослепляли вспышки. Я поблагодарил себя еще раз насчет идеи с темными очками. В перерывах я слышал, как зрители переспрашивали друг друга о названии группы, песен. Кто-то пытался записывать слова в записные книжки.

* * *

— Это было нечто!

Публика после длительных увещеваний ведущего, наконец, нас отпустила, мы упали без сил в гримерке. У плащей был один существенный минус — в них было жарко. Я просто плавал в собственном поту.

Первым очнулся здоровяк Фил, начал изливать на нас свои эмоции:

— Да мы же весь мир с этими песнями нагнем. Президенту будем петь в Белом доме!

— Бери выше — пошутил я — Английской королеве.

В дверь гримерки постоянно кто лез, но там на страже стоял Джимми Диван. Он отпихивал особенно рьяных, самым наглым показывал свой огромный кулак. Это помогало.

— Эх, жаль, что у нас всего 4 песни — вздохнул Кен — Мы бы сейчас такой контракт подписали… Видели этих пузанов за вип-столиком?

— Все контракты от имени группы подписывая только я — пришлось напомнить экс-смайлам правила игры — И очень хорошо, что у нас 4 песни. Было бы больше, в зале началась бы давка. Возможно со смертельным исходом.

Парни обеспокоенно посмотрели на меня. О таком исходе они не думали.

— Что же нам дальше делать? — наконец, спросил Джон. Его реплика оказалась самой разумной.

— Шпилить поклонниц — махнул я рукой в сторону входа, где стоял Джимми — Вон они уже толпятся.

Ребята засмеялись, начали толкаться руками. Совсем дети — старшему из них, Кену — и 21 даже нет. Остальным еще меньше.

В гримерку просочился Пончо:

— Парни, там мистер Стрейдент хочет с вами поговорить. С ним его друзья из звукозаписывающей компании.

— Ну пойдем, послушаем — я пожал плечами, махнул всем рукой собираться. Мы опять нацепили темный очки, плащи. Нас провели в кабинет директора клуба. Там за длинным столом сидел полноватый, с лошадиным лицом мистер Стрейдент — рядом с ним, два пузана на фоне которых Джимми Диван казался образцом стройного парня. Мужчины курили.

— Это господа Далтон и Фишер — представил пузанов Стрейдент — Из BRC — Балтиморской звукозаписывающий компании.

— У вас очень необычный стиль — произнес Фишер. А ведь нам даже никто не предложил присесть. За терпил держат?

— Мы могли бы записать ваши песни синглом, а потом выпустить альбом — закивал Далтон — Как вы на это смотрите?

— Каким тиражом? — поинтересовался я, откидывая полы плаща и усаживаясь за стол — Парни, чего тормозите? Вон, берите стулья.

Стрейдент поморщился, но промолчал.

— Скажем двадцать тысяч — осторожно ответил Фишер — Поймите, сейчас на рынке доминирует рок-н-рол, мы не знаем пойдет ли новый стиль. Как он, кстати, называется?

— Темный рок — я демонстративно зевнул, показывая, как нам все это не очень интересно — И какова будет цена за пластинку и наши роялти?

— Стоимость стандартная — два доллара в рознице — быстро произнес Далтон — Ваши роялти — 20 % с отпускной цены.

Ага, а отпускной ценой можно манипулировать. Нам показывать по документам одну, а с магазинов брать дополнительные деньги тайком. Проверить это никак невозможно. Да и тиражи тоже.

— Нам это не интересно — я откинулся на стуле и начал покачиваться под удивленными взглядами «экс-смайлов». Они поди в уме уже делили 8 штуки баксов на пятерых. Забыв при этом, что я забираю 80 % всех доходов.

— А что же вы тогда хотите? — Фишер нахмурился, Далтон поморщился на мою наглость.

— Я хочу… — но что я хочу, договорить не получилось — дверь кабинет распахнулась и внутрь зашли несколько полицейских. Один из них глянул в какой-то бланк и произнес — Кто тут э… из группы эйсидиси?

— Ну мы — я встал. Парни поднялись следом.

— Вы арестованы за нарушение законов об общественной нравственности!

* * *

Идиоты копы повели нас через клубный зал. При этом они заковали всех в наручники, взяли под руки. Как только публика увидела, что нас тащат наружу — раздался сначала свист, потом крики. Патлатые музыканты на сцене прекратили играть, толпа стала напирать. В первых рядах были подростки, многие из которых выглядели пьяными — в клубе нон-стоп работала барная стойка.