Плохие новости от куклы - [35]

С огорчением он снял ремень с шеи и некоторое время лежал неподвижно, уставившись в засиженный мухами потолок. Думать было мучительно больно. Все его существо жаждало покоя, а мозг выдавал мысли очень скупо. Вдруг на него вновь нашло озарение сумасшедшего. Он схватил пояс и посмотрел на пряжку, как будто видел ее впервые в жизни. Центральный стержень, который входил в дырочки пояса, был острый и блестящий. Теперь надо было только нащупать вены и проткнуть их. Смерть от потери крови будет тихой, медленной…

Нащупав толстую вену на ноге, он глубоко вонзил в нее стержень пряжки и в изнеможении рухнул на пол. Голова его со стуком ударилась о доски, и он потерял сознание.

***

Из яркого тумана материализовалась смутная фигура, от которой исходило странное сияние. Фэннер подумал, уж не ангел ли это, но картинка стала отчетливее, и он узнал склоненное над ним лицо Керли. Она шевелила губами, но Фэннер ничего не слышал.

— Привет, детка, — слабо произнес он.

Постепенно туман рассеялся, и из него выплыли очертания какой-то комнаты. Позади Керли с озабоченным лицом стоял какой-то человек с козлиной бородкой.

— Теперь он поправится, — сказал козлолицый. — Не разрешай ему вставать. Если я понадоблюсь, вы знаете, где меня найти.

Слова врача доносились откуда-то издалека и с трудом оседали в сознании Фэннера.

— Дай мне воды, — попросил он и тут же заснул. Он чувствовал себя лучше, когда проснулся. Стены комнаты больше не плыли, а барабан в голове затих. Керли сидела на стуле рядом с его кроватью. Ее красивое лицо выглядело усталым, а веки слипались.

— Ради Бога, объясни… — начал он, но Керли быстро поднялась и поправила его простыню.

— Пока тебе нельзя разговаривать, — произнесла она тоном профессиональной сиделки. — Все в порядке. Спи!

Фэннер закрыл глаза и попытался вспомнить, что же с ним произошло. Бесполезно. Белоснежная постель действовала успокаивающе, уверенность Керли передалась ему. Тело не так болело, лишь кое-где отдавалась тупая боль. Он вновь открыл глаза.

Керли принесла ему воды.

— А чего-нибудь покрепче нет? — спросил он.

— Послушай, тупоголовый. Ты болен. Они сделали из тебя отбивную, и сейчас я собираю тебя по кусочкам. Поэтому пей то, что дают.

— Где я нахожусь?

— В моей квартире на Уайт-стрит.

— А каким образом я тут очутился?

— Сейчас поздно. Спи. Завтра я тебе все расскажу.

Фэннер приподнялся на локте. Он приготовился скривиться, но боли не было. Он чувствовал только сильную слабость.

— Я и так проспал полжизни. Рассказывай сейчас.

— Хорошо, хорошо. Везет же мне на упрямцев.

Фэннер хотел сострить, но голова еще плохо работала, и он просто молча ждал, что она скажет.

— Найтингейл страшно зол на тебя. Таким я его никогда не видела. Что ты еще наделал?

— Не помню. Керли фыркнула.

— Он рассказал мне, что Пайо дал тебе куском трубы по голове, а потом они отвезли тебя на старый склад в доке. Когда Найтингейл поостыл, он очень встревожился. Он все сетовал на то, что подвел какого-то Гротти. Мне не пришлось его долго уговаривать поехать в порт и выяснить, что они с тобой сделали. Потом он привез тебя, едва дышавшего, сюда и приказал мне позаботиться о том, чтобы ты не окочурился.

Фэннер был очень удивлен и недоверчиво спросил:

— Как ему удалось вырвать меня из рук Карлоса? И он так просто уступил?

— В это время там никого не было. Карлос со своей бандой зализывали раны в отеле.

— А, тогда понятно, — проговорил Фэннер. — А какое сегодня число? Еще май?

Керли утвердительно кивнула головой. Он быстро прикинул, что Глория находится в отеле без него уже пятый день.

— Карлос без меня сильно скучает?

Керли зевнула.

— Угу, но он пока не допер, что ты у меня. Но, несомненно, скоро выяснит. И тогда можно ожидать чего угодно.

Фэннер еще раз для пробы поерзал в кровати, потом осторожно ощупал голову и лицо. Во многих местах они были заклеены пластырем.

— Ты права, ангелок. Ему не очень-то понравится то, что вы укрываете меня.

Керли неопределенно передернула плечами.

— Поживем — увидим, — устало сказала она и опять зевнула. — В твоей кровати еще достаточно места. Ты не очень расстроишься, если я немного прилягу? Третья ночь без сна…

Фэннер улыбнулся и распахнул простыню.

— Залезай, — широким жестом пригласил он.

— Размечтался, — с улыбкой сказала она и вышла из комнаты.

Через несколько минут она вернулась в толстом шерстяном халате. Фэннер недовольно поморщился.

— Он на тебе плохо сидит, — заметил он.

— Может быть, — согласилась она, присаживаясь в противоположном углу широченной кровати. — Зато он теплый.

Она сбросила домашние туфли без задников, а потом и халат. Внизу под ним оказалась розовая шерстяная пижама.

— Всегда мерзну в постели, — заметила она, вытягиваясь рядом с Фэннером.

— Я не дам замерзнуть своей спасительнице, — сказал Фэннер, обнимая ее. — Нет, эта пижама тебе тоже не идет.

— Не дергайся! Я очень устала. Ухаживать за таким детиной — нелегкая задача, — тихо сказала она, мгновенно засыпая.

Фэннер лежал в темноте, прислушиваясь к ее ровному дыханию и ощущая тепло ее тела. Он пытался сосредоточиться, но события последних дней всплывали эпизодически, как разрозненные кадры кинохроники. Через полчаса он заснул, чувствуя к лежавшей рядом женщине нежность, которой давно уже ни к кому не испытывал.