Плоды манцинеллы - [29]

— Это не важно. В офисе.

— Ты? В офисе? — Энди сдержанно хохотнул. — С трудом могу представить.

— И не представляй. Смешного в этом ровно ничего, — Андрас почувствовал себя неловко. — Я прекрасно справлялась со своей работой, но всем было срать. В меня тыкали пальцем, шептались за спиной… Твари, — выплюнула она.

— Ты… — в горле пересохло. Возникший вопрос был важным. — Кхм. Ты состояла в Родстве?

— Нет. Я не хотела крови. Ненавидела эти надменные рожи, но… Не настолько.

«Ди! Ди, ты меня слышишь?!» — воспоминание зазвенело знакомым голосом. — «Мне так страшно, Ди. Мне очень, очень страшно».

Где-то плакала девушка. Невероятно далеко, на другом континенте, но он слышал ее плач.

— Ты в порядке, парень?

— А? — Энди отрешенно посмотрел на Мегги. — Да. Да, типа того. Налей еще, — он крепко зажмурился, когда жгучий алкоголь добрался до желудка.

«Это было лучшее рождество в моей жизни, Ди! Но как быстро время пролетело!» Андрас открыл глаза и увидел перед собой всю ту же женщину, что виртуозно обращалась с бутылкой.

— Ладно, — с трудом выдохнул он. — Про «нет» мы выяснили. А что на счет «да»?

— У меня была семья. Мать. Мы часто ссорились, но я ее любила…

Мегги говорила долго. На удивление долго. Энди и подумать не мог, что эта сдержанная и внешне суровая женщина хранит так много теплых воспоминаний. Меган скорее походила на солдата, который всю жизнь провел в полевых условиях. Порой перестаешь видеть человека за тем, кого видишь постоянно, и начинаешь воспринимать его отстранено. Как предмет декора.

— У матери был скверный характер, — подытожила Меган. — Мало кто вообще мог ее терпеть, такой она была. Но я ее любила.

— Что с ней стало?

— Я не смогла ее защитить. Сама еле выжила.

— Я… — Энди виновато опустил глаза. — Сожалею.

— Сожалений на всех не хватит. Все мы кого-то потеряли.

— Ага. Только такие и остались, — пробормотал Андрас.

— Что? — непонимающе спросила Мегги.

— Только такие, как мы. Ты и я.

Каждый потерял кого-то в то время. Мать или отца, брата или сестру, сына или дочь. Любовь. Остались лишь те, кто перетерпел боль и смог жить дальше, те, кто смирился со своими ранами и научился их прятать. Калеки, инвалиды. Обычно говорят, что время лечит, но это не так — с царапиной или ссадиной оно еще справится, а вот вырванное сердце не заменит, как не молись. Энди познал эту истину на собственной шкуре.

Меган молча наполнила рюмки. Они практически опустошили бутылку, и Андрас уже чувствовал близость тягучего опьянения. Еще немного и он забудет обо всем, хотя бы на несколько часов. Правда перед этим пройдет через плотный кошмар воспоминаний. «Цель оправдывает средства», — самая глупая и наивная брехня из всех, что Энди мог придумать, но он уперто и вполне успешно убеждал себя в правдивости этих слов.

— А тебя не ув-волят? — с немалым трудом спросил он. — Пить на рабочем месте нельзя, даже таким суровым бабам, как ты.

— Нет, — просто ответила Мегги.

— Почему? Откуда такая ув-веренность?

— Все потому… — Меган пошатнулась и резко крутанула головой. — Потому, что я регулярно сосу член хозяина «Строумма».

— Ч… что?

Энди непроизвольно захохотал. Смех накрыл его волной, встряхнул тело и унес куда-то далеко, за пределы этого места и времени.

«А ты точно приедешь?» — голос звучал как из мощных колонок, фантомом разрывая барабанные перепонки. — «Учти, я ведь буду тебя ждать! Не хочу встречать рождество с родителями. Хочу с тобой, милаха!»

Андрас засмеялся еще сильнее, надеясь, что смех подавит воспоминание. Он бы наверняка свалился со стула и принялся кататься по полу, хохоча в безумном приступе и распугивая редких посетителей бара, если бы не отрезвляющий щелчок, что оросил болью и жаром всю левую сторону лица.

Энди проморгался и открыл глаза. Мегги стояла все там же, перед ним, отгороженная добрым метром полированный древесины. На ее лице не было улыбки, напротив, резкие морщины расчертили нахмурившийся лоб, уголок губы подрагивал. Андрас медленно поднял руку, дотронулся до места, что мгновение назад вплотную познакомилось с ладонью жесткой барменши, и невинно встретил ее взгляд.

— Бьешь, как баба, — улыбаясь, бросил он. — Хоть и вполне неплохо. Для бабы.

Лоб женщины разгладился, уголки губ поползли вверх. Мгновением позже и Мегги, и Энди зашлись громогласным смехом. Посетители паба, официанты и другие бармены, что предусмотрительно держались подальше, с недоумением следили за развитием отношений пьянствующей парочки.

— Удар хороший, при-изнаю, — через смех выдавил Энди. — Но челюсть то цела!

— Если бы хотела, была бы сломана.

— Ты и правда сосешь его член?

— Ну да. Каждая женщина сосет чей-то член.

— Как глубокомысленно, — протянул Андрас, чем вызвал новый взрыв смеха. — А ты с ним как, типа вместе?

— Типа того. Мы открыли этот бар два года назад.

— О-о-о, партнеры! Здорово, вам повезло. Как минимум, найти друг друга.

Когда смех закончился, закончились и последние капли в некогда полной бутылке. Энди залез в карман, достал бумажник и вытащил на свет купюру в 500 крон.

— Это много, сотни две вполне хватит.

— Мне они ни к чему, Мегги, — он хлопнул ладонью по стойке, словно впечатывая бумагу в твердое дерево.