Плейлист смерти - [16]

– Она, наверное, не сказала тебе, что собирается готовить, – сморщила нос Рейчел. – Существует столько способов превратить его визит в катастрофу, что, когда я пытаюсь сосчитать их, моя голова начинает лопаться. Мне нужна твоя поддержка, братишка. – Она посмотрела на меня, как ей думалось, щенячьими глазами. Но все, что я видел, – это трещинки в тоналке, когда она пыталась распахнуть глаза как можно шире.

И все же Рейчел почти никогда не позволяла себе попасть в ситуацию, где она была бы мне должна. Так что все это может оказаться забавным. Я медленно встал, голова у меня изрядно кружилась.

– Будешь у меня в долгу, – заявил я, – но я, наверное, тебя не понял. Ты сказала, мама готовит ужин? Она хочет, чтобы вы поскорее разбежались?

– Такая у нее, может быть, стратегия. Прикрой меня ненадолго, о’кей?

Она исчезла, а я должен был противостоять маме в одиночку. Когда я спустился вниз, Джимми уже сидел за кухонным столом. Я не был знаком с ним – Рейчел никогда не приглашала своих бойфрендов на семейные мероприятия, а этот даже не учился в нашей школе. Как только я увидел его, то сразу понял, почему она его не приводила. Он выглядел как самый страшный родительский кошмар. Тату, тоннели в ушах, испещренная заклепками кожаная куртка, ну, в общем, все понятно. Парень, выглядящий подобно ему, не может быть никем, кроме как бездельником с вечной сигаретой в углу рта, даже если он достаточно смышлен, чтобы не курить в доме. Но Джимми сидел на стуле прямо, сложив перед собой руки, словно присутствовал на деловом совещании. Мама хлопотала у плиты, помешивала что-то в кастрюльке, из которой валил дым. И уже одно это заставило меня нервничать.

Джимми встал и протянул руку:

– Как поживаешь, мужик?

– Нормально. – Его пожатие было крепким, но он не стремился сломать мне руку, как это делают некоторые парни, желая продемонстрировать, насколько они мужественны. – Значит, ты к нам на ужин?

Джимми кивнул и попытался принять беспечный вид.

– Надеюсь, Рейчел предупредила тебя, чтобы ты не ел первым, – хмыкнул я.

– Не очень-то мило с твоей стороны, – отозвалась мама.

– Помощь нужна? – поинтересовался я.

Мама обернулась, и я увидел капли пота у нее на лбу.

– Пожалуй, я воспользуюсь твоим предложением, Сэмми.

Я ненавидел, когда она называла меня так, особенно это было неприятно в присутствии Джимми. Я почти пожалел, что предложил ей помощь. Но мне же не хотелось, чтобы дом сгорел дотла. До сих пор пожары нас миновали, но несколько раз мы были близки к этому. Как-то у нас случился инцидент под названием «макароны с сыром», который я до сих пор безуспешно пытаюсь забыть, а пятна на потолке вызывают в памяти взорвавшиеся яйца каждый раз, когда я поднимаю глаза к нему. Я прошел к плите, посмотрел в кастрюлю и, разогнав дым, узрел месиво, состоящее из чего-то белого, коричневого и черного, и не смог распознать в этом какую-нибудь еду.

– Что это? – спросил я, сморщив нос.

– Я хотела приготовить ризотто, – ответила мама. – С грибами и…

Ее перебил писк пожарной сигнализации. Я дотянулся до горелки и выключил ее, затем взял кастрюлю и поставил в раковину, а мама тем временем разбиралась с сигнализацией. Я надеялся, Джимми не заметил, что у нас она имеется.

– С чем ты предпочитаешь пиццу, Джимми? – спросил я.

Рейчел рассмеялась за моей спиной. Я повернулся и увидел, что она переоделась в юбку чуть подлиннее и слегка убавила косметики. И выглядела теперь достаточно респектабельно, чтобы мама чувствовала себя счастливой. Должно быть, ей действительно нравился этот парень.

– Хороший прикид, – улыбнулся я.

– Засранец. – Она сжала мою руку так сильно, что синяки засаднили вовсю, но я все равно почувствовал себя в некотором роде счастливым – она часто делала так, когда мы были мелкие и я всюду ходил за ней, желая, чтобы она просто обратила на меня внимание. В детстве негативное внимание с ее стороны было не хуже позитивного.

– Я ем все что угодно, – ответил Джимми.

Мама вздохнула и отправилась за бумажником.

– Тогда колбаса и перец, – сказал я и пошел звонить. Мы не придерживались строго кошерной еды. Пицца с колбасой и перцами была моей любимой; Рейчел настаивала на гавайской, но я решил, что она не будет спорить со мной в присутствии бойфренда.

Положив трубку, я сел за кухонный стол с Джимми, а Рейчел тем временем помогала маме выскребать сгоревшее ризотто. Мы сидели и посматривали друг на друга. Возможно, он ждал от меня каких-то слов, но Рейчел скорее всего предупредила его, что я не самый разговорчивый человек в мире.

– Рейчел говорит, ты любишь слушать музыку, – наконец сказал он.

Я кивнул, хотя и удивился, что она сообщила ему обо мне нечто столь позитивное, по крайней мере, по сравнению с тем, чего я от нее ожидал.

– Что ты сейчас слушаешь? – спросил он. Я успел сменить измазанную соусом майку Metallica на винтажную с логотипом «Кока-Колы», которую отыскал в секонд-хенде. – В основном что-то альтернативное, я прав?

Я откинулся на стуле и скрестил руки. Да, он был прав, но кто он такой, чтобы судить обо мне по одежде? Он сам давно ли смотрелся в зеркало?

– Сейчас Ramones. – И это было вроде как правдой; потому что они звучали в плейлисте, когда я возвращался из школы домой.