Плёвое дельце на двести баксов - [52]

Я тут же крепко ухватил девушку за руку и оттащил за угол здания, а потом еще дальше — в небольшой дворик, густо усаженный деревьями. Место довольно-таки глухое.

— Милочка, не могу передать, как я рад встрече с тобой!

Та ошалело таращила на меня зенки — видимо, никак не могла меня идентифицировать с кем-нибудь из знакомых.

— Ты кто? — наконец выдавила она из себя. — Мой клиент?

Я отпустил ее руку и сделал шаг назад, внимательно оглядев девицу на предмет ее профессиональной пригодности к известного рода деятельности. При ближайшем рассмотрении она оказалась совсем недурна собой и хотя не слишком походила на машину для секса, но могла быть совсем не последним в этом святом деле человеком.

Впрочем, прикид девицы мне показался чересчур скромным для ночной бабочки: белая блузка, джинсы, кроссовки, да и макияж вполне умеренный. И вообще сейчас она выглядела не так вульгарно, как в квартире Петра Ивановича, а ее уставший вид вызвал у меня даже приступ сочувствия к ней.

— Какой клиент? Что ты гонишь? — Я несколько умерил агрессивный тон.

— А-а! — вдруг прозрела она. — Ты из квартиры Петрунчика! Ты извини, что так получилось, но очень уж деньги мне тогда были нужны. Я тебе готова вернуть должок, но у меня сейчас с собой нет.

— А чем ты вообще занимаешься? — из чистого любопытства поинтересовался я.

— А ты не догадываешься? Ну да, я уже с ночи пришла и переоделась. Зашла вот только в бар перекусить. А теперь мне идти на лекции. Я, вообще-то, студентка. Но на жизнь как-то надо зарабатывать.

Эта небольшая грустная исповедь произвела на меня определенное впечатление, но все-таки я не считал, что она стоит двести баксов:

— Я тебе сочувствую, милая, но деньги мне нужны не меньше, чем тебе.

— Да я ж говорю: у меня с собой нет. Пошли — я здесь совсем рядом живу, — она махнула рукой куда-то в сторону Звездного бульвара, — и получишь свои денежки без проблем.

Я было уж совсем дернулся, чтобы идти по указанному ей направлению, да вовремя вспомнил, что у меня деловое свидание.

Я взглянул на часы. Матерь Божья — я опаздывал уже на десять минут! Блатари такое не любят. Очень не любят.

— Паспорт у тебя есть? — быстро спросил я.

Девица удивленно посмотрела на меня, но с готовностью вынула из сумочки свою ксиву.

Я выхватил документ из ее рук:

— Живешь по месту прописки?

— Да. — Девушка недоуменно захлопала длинными ресницами.

Нет, она определенно очень мила — как же я еще тогда, в своей съемной квартире, это не рассмотрел? Видно, из-за шокового состояния, в котором в то время находился.

— Я зайду к тебе вечером, тогда и сочтемся.

Я сунул ее паспорт в карман пиджака и быстрым шагом направился в бар.

Мимо, чуть не зацепив меня, от тротуара стартовал мотоциклист в шлеме, но я не обратил на инцидент особого внимания — слишком торопился на встречу с информатором.

«В таверне были шум и суета…», вспомнились мне слова знаменитой песни, когда я вошел в бар. Я никак не мог понять, отчего тут стоял такой хай, пока не взглянул в направлении дальнего левого угла — там, где должен был находиться Жунт, если он, конечно, уже ни ушел, расценив мое опоздание как неуважение к его персоне.

Жунт не ушел. Он сидел, как и обещал, один за столиком, в красной майке с тремя семерками. И на ней, из-за ее цвета, совсем не были видны следы крови, которая довольно насыщенным ручейком стекала по лицу, шее и телу из пробитого черепа.

— Что здесь произошло? — спросил я у немного знакомого мне бармена: обычно он наливал нам с Толяном пиво, когда мы заходили в «Белый медведь».

— Замочил беднягу из пистолета какой-то пацан. Наверно, тот самый маньяк, о котором в газетах пишут.

Посетители между тем шумели и охали, но никто почему-то не решался подойти к телу — наоборот, народ стал быстро покидать бар.

Народ всегда прав, подумал я, и мне следует взять с него пример.

* * *

— Ирина, такими вещами не шутят, — тихо произнес доктор, не отрывая глаз от пистолета, который девушка этак небрежно, без видимой цели покручивала в руках. Его стало знобить и от холода, поскольку он был все еще раздет, но больше от страха и даже, скорее, от ужаса.

— Ты что, Вован, и вправду подумал, что я решила тебя прямо на месте кончить? Гляди, как трясешься-то весь. Не бойся, док, — мне тебя мочить нет никакого интереса. Да и нужен ты мне еще. — Она положила «вальтер» в сумку. — Одевайся, Вован.

Владимир Евгеньевич стал медленно натягивать одежду на мокрое тело, то и дело настороженно посматривая на Ирину, которая в свою очередь тоже одевалась.

— Раньше я как работала? — деловито поясняла она, доставая из все той же сумки расческу и зеркальце. — Шлепнешь кого-нибудь в кафе, и сразу на мотоцикл. Но на нем долго ехать нельзя — засекут и перехватят. Где-нибудь в районе Черкизовского рынка я оставляла свой мини-вэн «Мерседес» — там, у торговых рядов, много всякого транспорта, и никто на тебя особого внимания не обращает. На байке я подъезжала к «мерсу» и загружала в него через заднюю дверь свой «Судзуки». Для удобства погрузки я даже в одном автосервисе заказала, чтобы к мини-вэну приделали небольшую платформочку на шарнирах. Знаешь, как на эвакуаторах? Ну, поменьше только. С «мерсом», однако, пришлось расстаться, — грустно вздохнула девушка. — Потому и нужна мне твоя «Волга». Я бы в этом деле и без тебя обошлась, но в багажник твоей тачки мне мой «Судзуки» одной не погрузить. Байк этот хоть и компактный, весит всего двести кэгэ, но мне и столько не потянуть. А вот вдвоем — в самый раз, — и Ирина весело подмигнула Владимиру Евгеньевичу, озноб у которого уже прошел, но вид доктор имел совершенно убитый.