Плетения конфедерации - [87]

В общем, двинул караван в Стальной — научный центр, последняя надаежда. И конечная точка маршрута, покупатель основной части товара. А до него — пара дней пути — бросать телеги гнумы считали просто невозможным. Потому что гнумы мрут, а караван идёт. Без вариантов.

И с возможной смертью пары караванщиков они смирились. Как Вася видит наш Трак, начинает подпрыгивать, ручками-ножками сучить. И рассказывать, что на этой Телеге рассекает сам Кащей Бессмертный, столь жуткий, что неведомая напасть от одного его вида развеется. И магичка Ленка Зелёная, злобная, но прекрасная. Последнее — дословная цитата Семёнычем Васи, хех.

— В общем, поможете? — требовательно уставился на нас гнум, да и Вася лапки молитвенно сложил.

— Разбираться надо, — постановил я.

Поскольку я — вчувствовался, Зелёнка — по кнопочкам клацала, с определённого момента рассказа. Ну и надо нам разобраться, что мы начувствовали-нахацкерили. Так-то ситуация ни хрена неприятная, да и народ, прямо скажем — жалко. Очень уж изуверское это «умирание по одному».

— Пока — не знаю. Но попробуем помочь, — вопросительно посмотрел я на согласно поматавшую ушами зелёнку.

— Трупы есть? — очень чутко и деликатно поинтересовалась Ленка.

— Ночью будут, лядь! — хамски ответил Семёныч.

— Трупы, уже умершие от этого — есть? — с ангельским терпением уточнила Зелёнка.

— Аааа. Один есть, Михалыч вчера, того… не сожгли ещё, в кибитке…

— Показывайте.

И пошли мы наблюдать дохлый труп гнума. Ленка сетево хакерила, я повчувствовался.

— Тебе его вскрывать надо? — уточнил я.

— Нет, я всё узнала.

— И хорошо, из меня хреновый патологоанатом, — признался я. — Это похоже на стигматы из сетки, — выдал я свои наблюдения.

— Не совсем, — помотала ушами Зелёнка. — Это — не стигматы. Стигматы оператор наносит себе сам, веря в реальность сетки и используя эфир для приведения тела в «соответствие». А этот… Его именно убили, Кащей. Нанесли повреждения извне, — веско заключила Ленка.

— В закрытой рунами повозке, а то и в гномьем городе? — скептически поднял бровь я.

— Не думаю, что их убивали «тут», — многозначительно выдала Ленка.

— Так, давай конкретно разбираться, — решил я заняться делом.

А по делу выходила такая фигня, что никакого «постоялого двора», гостиницы и прочего… не было. И не блуждал караван, заблудившись. Они просто спали.

— Средний, не слишком сильный дух, Кащей. Но он даже к границе не приближается, я его вижу-то по косвенным проявлениям. В общем, не мог он такое в материи сотворить, — решительно покачала Зелйнка ушами. — Нет столько сил.

— Ну что-то такое я чувствую, — помотал я лапой. — Но делать-то что с этим скотом что?

— Не знаю, — прикусила Ленка губу. — Когда он накладывал… ну скажем так, метки на спящих — он был уязвим, его можно было выявить, уничтожить. А сейчас — сам чувствуешь.

— Ну да, болтается херня в небывальщине, чёрт почувствуешь толком, а как её воевать — вообще непонятно. Когда они будут спать? И вообще — как он их убивает-то?

— Знаешь, мне кажется — зовёт. И спящие проваливаются в небывальщину, сами. Не полностью…

— Но этого хватает, чтоб он их прибил, в материи не появляясь, — констатировал я, на что Ленка кивнула. — Задачка. И во сне же ни хрена не понимают — приятная гостиница, блин. К баньке идут, к еде, или к девке…

— Да, судя по всему — так. Тут нужен или сильный шаман, но таких…

— Либо прибили за многочисленные жертвы, либо он сам такой скот, что его прибить стоит. Потому что ещё не прибили, — констатировал я. — Лен, это ни хрена не дело. Какое-то скотство убивает народ. Оно, блин, слабое! Я чувствую!

— А что мы можем сделать? Сеть не поможет — он не приближается к границе, — развела лапками грустная Зелёнка. — Шаманство… понимаешь, тут надо чтоб он пришёл к шаману. Сам. По своей воле не идёт, а чтобы навязать свою волю — и нужен сильный шаман. Как защититься от таких… Да просто, оставлять одного дежурного, бодрствовать. Да и руны можно подобрать, — задумчиво начала перечислять Ленка. — Но вот когда он уже видит людей, зацепил их… просто не знаю.

— Фреди Крюхер недоделаный, — протянул я.

— Нет привязки на материю. Вообще, — уточнила Ленка.

— Да понимаю, — задумался я. — Так, Лен, смотри: я на большую часть — нечисть. Сильная.

— Так.

— Намного сильнее этого паразита — я это, чтоб его, чувствую!

— Точно сильнее. На порядке, ты прогибаешь пелену просто самим фактом… ну, пребывания тут, — кивнула Ленка. — Но что ты придумал? Ты же в небывальщине… и не был никогда? Сознанием, — уточнила она.

— Не был, сознательно, — покивал я. — Вот только Лен, я — джинн. Наполшишечки. И сам видел, как они в небывальщину сигают и выбираются.

— Думаешь повторить? — скептически подняла бровь Зелёнка. — Кащей, это очень…

— Ну не псих же я, Лен! — возмутился я. — И «повторять» то, что я ни хера не понимаю — не собираюсь.

— А что? — уже серьёзно заинтересовалась Ленка.

— Тросы, Лен, — озвучил я надуманное. — Они… ну как сказать, смотри: в них есть рефлексы. Естественные, присущие джиннам.

— Кажется, я поняла. А ты думаешь, вход в небывальщину… хотя да, у нечисти все магические проявления рефлекторны в той или иной степени.