Пленники Генеллана (том II) - [9]

Взяв канат, сержант пошел вдоль него, сопровождаемый Честеном и Гордоном. Если только Татум болтается в каком-то укрытии, то он, конечно, получит хорошую трепку за то, что вытащил их в эту пургу. Шэннон обогнул угол хижины, когда увидел с подветренной стороны скорчившуюся фигуру. Снег уже покрывал лицо и одежду капрала. Схватив Татума за шиворот, сержант встряхнул его. Глаза раненого открылись и медленно закрылись.

— Внутрь его! Быстро! — закричал Шэннон, подхватывая Татума под правую руку и оттаскивая к хижине. Только тут он заметил веревку, все еще замотанную вокруг пояса капрала, и почувствовал тяжесть невидимого груза на другом ее конце. На фоне воя ветра послышался другой, более страшный.

Выстрелы! Винтовки били автоматически, выплевывая град пуль прямо над его головой. Оглушенный Шэннон упал лицом в снег. Он уже лежал, когда что-то тяжелое ударило его в спину — животное, крупное животное! Какое-то мгновение оно стояло, потом резко повернулось, его когти царапнули материал куртки, и… зверь ушел. Шэннон поднялся на ноги. Честен и Гордон все еще стреляли. Сержант отряхнулся от снега, потряс головой — уши заложило от грома выстрелов — и увидел три еще свежих трупа, совсем рядом, их белый мех в нескольких местах забрызган кровью. Одна из этих подрагивающих куч вдруг поднялась, превратившись в саблезубое, с выдающимися челюстями чудовище. Гордон выстрелил, голова зверя с желтыми дьявольскими глазами дернулась. Дверь ближайшего домика распахнулась, из него выскочил Макартур. С винтовкой наготове, глядя бешеными глазами, он прыгал через сугробы, без шапки, без куртки, разутый, с заспанной, давно не бритой физиономией, хранящей следы сбитой подушки. Сначала капрал увидел Шэннона, тянущего Татума. Рот у Макартура открылся, но глаза задержались на них лишь на мгновение. Затем он обвел взглядом территорию лагеря, прислушался к затихающему вою. Вслед за капралом из домика высыпали остальные. Замелькали стволы, послышались крики..

— Затащите его внутрь! — крикнул Шэннон, перерезая ножом веревку на поясе Татума. Конец ее он кинул Честену: — Там Рено.

— Какого черта? — заорал кто-то. — Гордон, что это такое?

— Кошмар, — прохрипел Шэннон. — Самый настоящий, — он выругался.

— Несите его сюда, — послышался голос Буккари. Она стояла на пороге, растрепанная и встревоженная. Вместе с Доусон они освободили место у огня. — Гордон, принеси еще дров. Боцман, пусть придет Ли со своим чемоданчиком. И побыстрее! — Шэннон бережно опустил Татума на расстеленное у плиты одеяло и направился к выходу. Он еще не совсем отошел от нападения и чувствовал на спине когти зверя, а в ушах эхом отдавалось злобное рычание.

Перед Буккари лежал истекающий кровью матрос. С помощью Доусон она сняла с него куртку. В тепле усилилось кровотечение. Жизнь уходила из Татума с каждым толчком сердца. Буккари надавила на ямочку у локтя, раненый застонал — хороший признак.

— Помощь нужна? — это был Макартур, озябший, в промокших носках.

— Сначала займись собой, — бросила Буккари, — выглядишь просто ужасно.

— Как он? — не обращая внимания на ее слова, спросил Макартур.

— Рука, как гамбургер. Сильное кровотечение, — ответила она. — Надо наложить шину.

— Давайте-ка я этим займусь, — предложил капрал. — Зажмите здесь, — он опустился на колени, ослабил ремень и передвинул его выше по руке Татума.

— О'кей, Нэнси, держи плечо, да покрепче. Еще! Чтоб пальцы побелели, — он кивнул Доусон. — Вот так, — затем отвел руку Буккари, осмотрел раны и подвинул ремень еще дальше, почти до подмышки. Кровь продолжала течь.

— Держите его, — приказал Макартур. — Нэнси, ты совсем ослабла.

Он встал, держа свободный конец ремня, наступил мокрой ногой на истерзанную руку Татума и потянул изо всех сил. Кровотечение остановилось.

— Укройте его. Надо, чтобы он согрелся.

— Нашли Рено? — спросила Буккари, вытирая испачканные кровью руки.

— Да, — Макартур поежился. — То, что осталось. Положили в кладовую, — он подошел к своему спальному мешку.

Дверь распахнулась, обдав всех холодом и снегом, и в домик ввалилась Ли. За ней шли Честен с медицинским чемоданчиком, в спину его подталкивал Шэннон. Ли как-то неуверенно подошла к раненому, долго осматривала руку, потом проверила жгут.

— Черт! — вырвалось у нее. — Он был в сознании?

— Вряд ли, — ответила Буккари, вытирая запекшуюся кровь.

— Черт! — Ли повысила голос, оборачиваясь к Честену. — Да поставь ты его, — испуганный великан бросил чемоданчик столь поспешно, будто там находилась взрывчатка.

Шэннон подошел к огню. Погрев покрасневшие руки, он наклонился к Татуму.

— Джокко! Давай сюда Джонса! — распорядился он. — Нам понадобится лошадиная сила.

Буккари почувствовала, что ее сейчас стошнит. Она невольно отступила.

— А, черт, — прошептала сквозь зубы Ли. Покопавшись в чемоданчике, она достала шприц и ампулы.

— Надеюсь, еще не все испортилось. Добавьте дров и вскипятите воды. Сарж, нам нужно прочистить рану. Посмотри, может, найдешь металлическую пластинку, которую можно раскалить. Вот что, у Уилсона есть сковороды. Или большой нож.

Ли вытащила из сумки пилу и, осмотрев ее, покачала головой. На лице девушки появилась гримаса отвращения.