Пленник Зенды. Месть Руперта - [55]

– И расскажете мне, как он выглядит. Посмотрите на него внимательно, Фриц. Кажется ли он здоровым и счастливым? Заставьте его губы улыбаться, а глаза блестеть. Когда будете говорить обо мне, убедитесь, что он все еще любит меня… Но не говорите ему, что я просила вас об этом. Он бы огорчился, если бы я сомневалась в его любви. Я не сомневаюсь, но все-таки запомните, как он выглядит, когда вы будете говорить обо мне, ладно, Фриц? Вот письмо.

Королева поцеловала конверт и вручила мне. Потом она добавила тысячу предупреждений о том, как я должен везти послание и вернуться с ответом, избегая малейшего риска, напомнив, что моя жена Хельга любит меня так же сильно, как королева могла бы любить своего супруга, будь небеса к ней чуть добрее.

– Почти так же сильно, – сказала она, улыбаясь сквозь слезы.

Королева не верила, что какая-нибудь женщина способна на такую же сильную любовь, как она.

Покинув королеву, я пошел готовиться к поездке. Обычно я брал с собой только одного слугу, причем каждый раз другого. Никто из них не знал, что я встречался с мистером Рассендиллом, – они считали, что я езжу по личным делам, поскольку именно под этим предлогом я просил у короля отпуск. На сей раз я решил взять молодого швейцарца, который поступил ко мне в услужение всего несколько недель назад. Его звали Бауэр – он казался глуповатым, но честным парнем.

У Бауэра были отличные рекомендации, и я без колебаний нанял его. Сейчас я выбрал его в спутники главным образом потому, что он иностранец и, следовательно, едва ли по возвращении будет сплетничать с другими слугами. Я не претендую на звание мудреца, поэтому признаюсь, что с раздражением вспоминаю, как этот толстый, простодушный на вид парень обвел меня вокруг пальца. Руперт знал, что год назад я встречался с мистером Рассендиллом в Дрездене. Его шпионы следили за всем происходящим в Штрельзау. Снабдив Бауэра подобающими рекомендациями, Руперт подослал его ко мне в надежде узнать что-нибудь полезное. Едва ли граф фон Гентцау рассчитывал, что я возьму швейцарца с собой в Винтенберг – это была случайная удача, которая порой сопутствует умным заговорщикам.

Явившись к королю за разрешением на отпуск, я застал его сидящим нахохлившись в кресле у камина. День был не холодный, но сырость зендской темницы, казалось, навечно застряла у него в костях. Моя просьба тотчас рассердила государя, и он стал придирчиво расспрашивать меня о причине моей поездки. Я, по возможности, постарался удовлетворить королевское любопытство, но не мог справиться с его дурным настроением. Стыдясь своей недавней вспышки и желая оправдаться перед самим собой, он проворчал:

– Дела! Дела! Любое личное дело – хорошенький предлог для того, чтобы попросту покинуть меня! Существует ли король, которому служат так же скверно? Зачем вам понадобилось вызволять меня из Зенды? Никому я не нужен, никому вообще не интересно, жив я или мертв.

Я заверил его, что постараюсь вернуться как можно скорее.

– Да уж, постарайтесь, – отозвался он. – Я хочу, чтобы кто-нибудь присматривал за мной. Кто знает, что может предпринять против меня этот негодяй Руперт? А я не могу себя защитить – ведь я не Рудольф Рассендилл!

Король еще долго донимал меня своими жалобами. Я стоял молча, ожидая, пока он соизволит меня отпустить. Хорошо, что государь не подозревал о моей настоящей цели. Если бы я даже просто упомянул имя мистера Рассендилла, король тотчас же запретил бы мне ехать. Он и ранее выражал недовольство, узнав, что я поддерживаю связь с Рудольфом. Увы, до такой степени ревность вытеснила благодарность! Узнай он даже о том, что я везу, и то вряд ли бы ему удалось еще сильнее возненавидеть своего спасителя. Очевидно, подобные чувства были достаточно естественны, но их проявление от этого не становилось приятнее.

Уйдя от короля, я отыскал коменданта Зенды. Он знал о моей тайной миссии. Сидя рядом с ним, я говорил о письме и размышлял о том, как бы побыстрее известить его об успешном исполнении поручения королевы. В тот день у полковника Запта тоже было плохое настроение, поскольку и ему досталось от короля. Терпение старого служаки было на исходе.

– Если мы не перережем друг другу горло, то, вероятно, окажемся в Зенде к тому времени, когда вы доберетесь до Винтенберга, – сказал он. – Двор отправляется туда завтра, и я пробуду там столько, сколько захочется королю.

Помолчав, Запт добавил:

– В случае опасности уничтожьте письмо.

Я кивнул.

– И уничтожьте себя вместе с ним, если другого выхода не останется, – мрачно улыбнувшись, продолжал он. – Один Бог знает, зачем королеве так нужно послать это дурацкое письмо. Лучше бы уж она поручила его доставку мне.

Я знал, что излишние сантименты вызовут у Запта лишь насмешку, поэтому не обратил внимания на слова, которыми он подытожил наше прощание, ограничившись лишь ответом на последнюю фразу.

– Нет, уж лучше вы оставайтесь здесь. Если я потеряю письмо – хотя это едва ли возможно, – вы сможете не допустить, чтобы оно попало к королю.

– Я могу только попытаться, – усмехнулся Запт. – Но так рисковать ради какого-то письма! Ей-богу, оно не стоит мира в нашем королевстве.