Пленник Короны - [21]

Хорошо, что у кресел предусмотрены опоры для ног, напоминающие ножные упоры зубоврачебных кресел, иначе высидеть весь полет, болтая ногами, было бы непросто.

Рошаль, страдальчески морщась от неприятных воспоминаний о прежних своих полетах, натянул шлем, подозрительно похожий на подшлемники строителей, и нацепил очки, не менее подозрительно похожие на мотоциклистские.

– Даю отсчет! – прокричал пилот. – Три, два, один… Поехали!

Он освободил колеса от тормозных колодок, и машина заскользила по платформе. Сердце ухнуло, когда аэропил клюнул носом – совсем как в детстве, когда вагонетка американских горок срывалась вниз со стартовой площадки и какой-то миг казалось, что – все, сейчас лететь, кувыркаясь в воздухе, пока не хряснешься всеми костьми оземь. Но обходилось – вагонетка благополучно съезжала по деревянному желобу и мчалась, мчалась, набирая скорость, обгоняя ветер, заставляя мужиков жмуриться, а женщин визжать. Обошлось и сейчас. Колеса задребезжали по глубоким, фиксирующим их, как ногу в лыжном креплении, желобкам. Ударила в лобовое стекло тугая воздушная струя, побежали слева-справа за окнами салона прощальные пейзажи острова…

Аэропил набирал ход. Машину мелко потряхивало, машину норовило подкинуть ввысь, но специальной конструкции желобки крепко держали колеса, не выпускали их из своего захвата.

Аэропил вошел в перигей пусковой эстакады, тело вдавило в кресло, как на учебной центрифуге. Впереди замаячил обрыв – трамплин взлетных горок обрывался аккурат над лазурными водами океана. Если что не так – допустим, магнето не включит моторы вовремя или пропеллеры не наберут достаточную скорость, – то аппарат рухнет в воду… что, разумеется, гораздо лучше, чем шандарахнуться клювом о землю, взрываясь и разлетаясь на обломки… Кто бы, как говорится, спорил. Сзади протяжно застонал Рошаль – вот уж кому несладко приходится, так это мастеру старшему охранителю. Лицо верного сподвижника было белее мела, но он старался держаться молодцом. Ничего, брат, терпи…

И еще раз рефлекторно екнуло сердечко, на сей раз в момент отрыва от «американских» стартовых горок. Но беды не вышло, никто никуда не рухнул. Наоборот – вышел полный летный ажур. В хвостовой части «ероплана» шкваркнуло, треснуло, полыхнуло ярко-голубым, потом загудел, оглушительно застрекотал мотор, и пропеллер принялся набирать обороты. Образно выражаясь, аэропил расправил крылья и устремился курсом на горизонт.

Торчать в центре салона, аки тополь в чистом поле, более не имело смысла, и Сварог, орудуя нужным рычагом, стал перемещать себя в носовую часть. Рошаль счел за лучшее остаться на месте. Сварог же, скользя в кресле по тросам, добрался до носового предела и занял позицию по правую руку от пилота.

– Красота! – авиатор кивнул на бегущий внизу океан.

– Согласен! – громко сказал Сварог, перекрикивая грохот винта, и сдвинул «консервные банки» очков на лоб. – Ничего отвратительного пока не наблюдается.

– А вы молодцом держитесь, господин пассажир, другие, бывает, начинают блевать, еще от края не оторвавшись. Летать доводилось? – спросил Юж-Крагт – совсем таким же тоном, каким его спрашивал Гран-Тай насчет не доводилось ли плавать.

– Да так как-то… – ответил Сварог, и пилот уважительно кивнул.

– Так вот анекдот про балорцев! Поймали три балорца карлика с золотой дудочкой. Ну, как обычно, тот и говорит им на чисто балорском языке: «Кто на этой дудочке сыграет мой любимый марш Сигга Близорукого…»

И пошло-поехало. Пилот сыпал анекдот за анекдотом, что твой пулемет, и очень скоро стало понятно, что балорцы служат здесь этаким местным аналогом чукчей. Но на том дело не закончилось. Исчерпав балорский запас, веселый авиатор перешел к похотливым и хитроумным женщинам, к мужьям, внезапно возвращающимся из дальних странствий, к любовникам в шкафу… Стало быть, впереди всенепременно ждут политические анекдоты, анекдоты про Каскад и – свежачок – про Иных. Как уже убедился Сварог, при всей разности миров, населяющих их народов, технической развитости и пестроте обычаев смеются люди, в общем-то, над одним и тем же.

Рассказчик травил анекдоты и сам же над ними хохотал; что ни говори, такой спутник как нельзя устраивал Сварога – весь как на ладони, никакого второго дна, в душу не лезет. Понятное дело, довольно скоро он начнет тяготить, но ведь можно и не вслушиваться в его неумолчную трескотню, относиться к ней как к шумовым помехам, сродни реву мотора…

Сварог и не вслушивался. Сварог, на всякий случай, приглядывался к рычагам и приборам, к манипуляциям авиатора Юж-Крагта – корпел над ребусом «как управлять аэропилом». Сей ребус труднейшим не казался, все ж таки Сварог не новичок в пилотировании всяких воздухоплавательных вычуров, в том числе и летающего антиквариата. Можно было и вовсе упростить себе задачу, подключив старушку-магию, но… ведь чем сложнее, тем интереснее, не правда ли? К тому же некуда торопиться и нечем особо заниматься, не слушать же, в самом-то деле, со всем вниманием развеселую историю про то, как однажды король Сигг Близорукий повстречал в лесу колдунью в овечьей шкуре!..