Пленница судьбы - [71]

У Корали стучало в висках. Ее пробирала дрожь, словно от холода, тогда как младшая сестра казалась невозмутимой, почти равнодушной. Кора видела, что Мари бледна и движется как тень, а этот мужчина… Его глаза блестели, не страстно, нет, и не тревожно, это был иной блеск. Он смотрел куда-то внутрь, минуя внешнее, так, словно заглядывал прямо в сердце.

Кора уже поняла — это был тот, слепой. Но теперь он видит! И все-таки что-то в нем осталось прежним. И этим он отличается от остальных людей.

Мари прилегла в соседней комнате. Кора вернулась к Кристиану.

— Мы немного поживем у вас? — спросил тот.

— Да, конечно.

— На Малых скалах остался принадлежащий нам дом; я не знаю, что с ним. Нельзя ли съездить туда и посмотреть?

— Конечно, можно.

— А где ваш супруг? — спросил Кристиан.

Корали смутилась:

— Он скоро придет.

— А дочь Мари?

Женщина задрожала от волнения.

— Мои родители взяли ее к себе на время.

— Понятно.

Корали встала и прошла к Мари. И только сейчас сквозь толщу опасений к ней пришло осознание, что это ее младшая, горячо любимая сестра и что если они не поймут друг друга, то их здесь не поймет никто.

— Тебе что-нибудь нужно? — ласково спросила она.

— Я могу посмотреть, где обычно спит Таласса?

— Конечно. Идем в детскую.

Мари встала. В ее взгляде был какой-то особый покой, покой ожидания и робкой надежды.

Кора открыла дверь, и Мари увидела уютную комнатку с колыбелью и белой постелькой, с сидящими в ряд тряпичными куклами, заботливо сшитыми руками Корали.

— Мне нравится, — просто сказала она и вернулась в отведенную ей комнату.

Вскоре малыш расплакался, и Кора вышла с ним во двор. Кристиан сел рядом с Мари.

— Я вижу, как ты страдаешь, — тихо сказал он. — Я поговорю с ними о твоей дочери.

— Эжен ее не отдаст.

— С Эженом мы как-нибудь справимся.

— Да и нужно ли это? — продолжила Мари. — Здесь у Талассы есть любящие родители, семья, дом, родина, мир, который ей, возможно, не захочется покидать. А если впоследствии ей придется узнать правду о прошлом своей матери?

Они помолчали. Потом Кристиан сказал:

— Я понял одну важную вещь. Ты не собираешься оставаться здесь навсегда?

Мари слабо улыбнулась:

— Разве ты хочешь?

— Я мог бы, если бы этого желала ты…

К вечеру вернулся Эжен. Он весьма и весьма удивился, но не подал виду и держался вежливо, но сдержанно.

— Простите, что мы нагрянули к вам без предупреждения, — сухо произнес Кристиан. — Просто не было иного выхода. Мы скоро уедем.

— Живите, сколько хотите. — Эжен выглядел растерянным и смущенным.

Потом Кристиан прошел в комнату, где лежала Мари, и больше не выходил оттуда.

На следующий день Кристиан, Корали и Эжен отправились на Малые скалы. Мари осталась с малышом.

Эжен прошел вперед, а Кристиан и Корали немного отстали. И тогда женщина смущенно произнесла:

— Простите, что вмешиваюсь и задаю такие вопросы, но… скажите, вы намерены жениться на моей сестре?

— Да.

— Тогда позвольте дать вам один совет: попросите руки Мари у наших родителей.

— Кажется, однажды я уже делал это.

— Неважно. Попросите еще раз. Мне кажется, Мари страдает оттого, что у нее совсем разладились отношения с отцом.

Кристиан замедлил шаг и пристально посмотрел на эту женщину, робкую и вместе с тем суровую, на чьих щеках внезапно вспыхнул яркий румянец. Она была одета непритязательно, неброско, почти как монахиня; суровую простоту ее наряда чуть оживлял лишь узкий кружевной воротничок. И ее мысли, должно быть, были такими же прямыми, понятными и простыми.

— Вы в самом деле очень хорошая женщина, Кора, или просто хотите такой быть?

Она вздрогнула.

— Я… я понимаю. Я была неправа. Я поговорю с мужем насчет Талассы. Я постараюсь его убедить.

Кристиан пожал плечами.

— Мари считает, что ничего не сумеет дать своей дочери, но разве любви мало? Нуждающемуся в любви намного проще исцелиться, если он подарит любовь кому-то другому!

В доме сохранились все вещи, посуда, книги, только было много пыли и грязи. Изгородь покосилась, двор зарос сорняками. Корали не мешкая взялась за уборку, а Эжен то носил воду, то что-то приколачивал и поправлял.

А Кристиан смотрел вдаль.

«Мы изгнаны, рай потерян, и тем не менее на свете существуют места, позволяющие думать, что жизнь побеждает смерть, а человеческое счастье может выйти за грань мечты и продлиться дольше мгновения, — думал он. — Главное, чтобы это почувствовала Мари».

Глава 9

Мари было просто необходимо, что называется, надышаться жизнью, заново открыть для себя этот край, почувствовать, как сердце бьется в новом ритме, ощутить мир вокруг себя и себя в нем. Она нуждалась в окрыляющих мыслях, в опьяняющих истинах, в благословенных тайнах любви.

Стояли чудесные дни, теплые, мягкие, хрустально чистые, прозрачно солнечные, почти как на Средиземноморье, и Мари все больше проникалась ощущением удаленности от прошлого, ее охватывала властная потребность в радости, в восстановлении душевных сил. Она гуляла, плавала, ныряла, как прежде, и вскоре от ее телесной слабости осталась только сладкая истома.

Мари было легко и просто с Кристианом, потому что он ничего от нее не требовал, общение с ним не вызывало потребности ни завоевывать, ни покоряться. С ним она чувствовала себя спокойно и в безопасности. Никаких женских уловок, никаких секретов обольщения. Мари наслаждалась даром Кристиана — даром оберегать.