Пленница судьбы - [69]

— Вы пришли по поручению вашей матери?

— Нет. Она не знает о том, что я здесь.

— Тогда что вам нужно?

— Ваша помощь.

Александр напряженно ждал продолжения.

— Мне нужны документы на чужое имя — для меня и для одной девушки. И деньги.

Александр одарил молодого человека долгим, пристальным взглядом.

— Простите, я вас не понял. Документы и деньги? И вы обратились за этим ко мне?

— Вы хороший знакомый моей матери. И у вас наверняка есть необходимые связи.

— Вот как! — Александр сделал несколько шагов по комнате. — Известно ли вам, что мы с Люси прекратили отношения? Но даже если бы это было не так, я бы не стал нарушать закон ради вас.

Кристиан улыбнулся слабой загадочной улыбкой:

— Стало быть, вы кое-что узнали. Она вам сказала? И именно вы решили разорвать эти самые отношения.

— Я не намерен обсуждать это с вами, — сухо произнес Александр.

— Напрасно, потому что тогда все меняется. Теперь я не прошу о помощи, я предлагаю вам заплатить.

Александр отшатнулся:

— Заплатить… за что?

— Вы же спали с моей матерью? Денег она не возьмет, потому самой лучшей платой будет помощь ее сыну.

Александр задохнулся от гнева:

— Как вы смеете! Я вышвырну вас вон! Я не знал, что вы такой наглец!

— Я сын Люси. О ней вы ведь такого же мнения? О том, что ямы для нее — накатанная дорога, что она встречается с мужчинами только ради денег.

Он смотрел с ледяной насмешливостью, и Александр содрогнулся.

— Знаете, молодой человек, я был о вас иного мнения, — только и сумел сказать он.

— Как и о Люси.

— О Люси я не думаю плохо. Просто мы оказались разными.

— Вот как? — усмехнулся Кристиан и вдруг спросил: — А где портрет?

— Какой портрет?

— Портрет, изображающий вас в молодости. О нем говорила мать. Кажется, он висит в кабинете.

— Зачем он вам?

— Просто хочу взглянуть.

— И после этого вы уйдете?

— Да.

— Хорошо. Идите наверх.

Они стали подниматься по ступенькам. Вопреки всему Александр поглядывал на Кристиана с любопытством. Да, этот человек другой. Не то что он, не имеющий мужества разорвать связи с прежней устроенной жизнью, отречься от того, что создал он и что в определенной мере создало его. Да, Александр боялся потерять свой мир, неважно, был он счастлив в нем или нет.

— Вот, — сказал он, открывая дверь, — смотрите.

Кристиан поднял голову и медленно переступил через порог. Александр тоже посмотрел на портрет. Кристиан оторвал взгляд от портрета и повернулся к стоящему рядом мужчине:

— Знаете, моя мать считает, что вы и есть тот человек, что дал мне жизнь. Она хочет верить в судьбу. Мне казалось, что это бред, но теперь я вижу, что огромное сходство есть, хотя ничего нельзя утверждать наверняка. Доказательств нет. И все же я хочу, чтобы вы об этом знали.

— У вас все в порядке с головой?

— Не уверен. Но моя мать никогда не была лишена здравомыслия.

— Такой, как вы, не может быть моим сыном!

— Почему? Не такой уж я безнравственный, как вам кажется.

— Как сказать! Обвиняете меня во всех смертных грехах, а сами бросили девушку у алтаря.

— Да, верно. Просто я наконец нашел другую.

— Мари?

Кристиан не удивился.

— Да, Мари. И мы должны быть вместе. Иначе ей всю жизнь придется провести наедине со своей виной, а мне, как ни неправильно это звучит, наедине со своим одиночеством.

— Видимо, с виной жить все-таки легче?

— Эту вину, вину перед женщинами, нам, мужчинам, никогда не искупить, — сказал Кристиан. — Женщины не то чтобы слабее нас, просто они нуждаются в чем-то таком, что мы не в состоянии им дать. Потому что не видим, не понимаем. Потому что эгоистичны и жестоки.

Александр молчал. Кристиан смотрел ему в глаза:

— Вы любите Люси?

— Это вас не касается.

— Вы ошибаетесь.

Он говорил так, что Александр не решался спорить.

— Хорошо. Да, люблю.

— А она любит вас. Так что вам еще нужно? Какие земные блага?

И Александр снова не смог ничего ответить.

— Я уйду, как обещал, — сказал Кристиан. — Я написал матери, что жив и что со мной все в порядке.

С этими словами он вышел из кабинета и начал спускаться по лестнице.

Несколько секунд Александр стоял с потерянным видом, слушая удалявшиеся шаги, как затаившийся в укрытии зверь прислушивается к шагам охотника. Потом наступила тишина, она сомкнулась вокруг него, словно раковина, наполнила окружающее пространство и… душу.

Внезапно встрепенувшись, Александр сбежал вниз, увидел там старого лакея и обратился к нему, скрывая волнение:

— Скажи, Филипп, ты хорошо разглядел этого молодого человека?

— Думаю, да, — слегка поклонившись, отвечал тот.

— Ты служишь здесь много лет и знаешь нашу семью. Неужели этот юноша похож на молодого графа де Монтуа?!

В глазах лакея блеснул странный огонек. Он прекрасно понял, какого ответа ждет от него хозяин.

— Я должен говорить правду?

— Только правду, Филипп!

— Внешне он действительно похож на вас. И в то же время это человек не вашего круга, он не из вашей среды. Как и та дама, которая как-то приезжала вместе с вами. Эти люди не имеют ничего общего с родом графов де Монтуа. Ваш покойный отец не принимал таких особ в своем доме.

Александр пристально и задумчиво смотрел на него. Он думал о Люси. Была ли она бесчувственной и жадной, безмятежной и преуспевшей в удовлетворении своих желаний, способной пробуждать в мужчинах лишь дерзкие мысли об обладании ее плотью? Конечно нет. Должно быть, она и впрямь изменилась. А вот он, похоже, остался тем, кем был всегда, — человеком, живущим исключительно для себя, способным принимать только здравые решения, осмотрительным и безупречно светским.