Пленница пиратов - [29]

– Постойте, Марибель, не уходите. Другая сторона этого острова, самая удаленная от порта, очень красива… наверно, таким был рай, пока люди его не испортили.

– Я бы с удовольствием посмотрела на рай, о котором вы говорите… если это возможно.

– Середину острова занимают холмы, поросшие лесом, и вам не доставит удовольствия идти туда пешком в такую жару. Думаю, на днях мне удастся договориться, чтобы нас туда отвезли. Но и здесь можно найти чем себя порадовать. Сегодня вечером у нас праздник, а потом мы поделим добычу. Что вы скажете насчет того, чтобы пойти туда со мной? Я непременно должен там присутствовать, и мне будет спокойней, если вы будете у меня на глазах.

– Сэр, мне кажется, я причиняю вам слишком много хлопот. – Марибель опустила голову, со стыдом думая, что дала ему повод считать себя неблагодарной. – Вы так великодушны… больше, чем я могла ожидать.

– Я дал вам слово, что доставлю вас к родным в целости и сохранности. И я буду стараться его сдержать. Если вы не желаете идти на сегодняшний праздник, я попросил бы вас не выходить из дома и запереть свою дверь.

– Сэр, я благодарю вас и полагаю, что мне стоит пойти.

– Вы знаете, что, пока я жив, я не позволю никому причинить вам вред. – Джастин замолчал в сомнении, а потом добавил: – Могу ли просить вас называть меня по имени? Мне хотелось бы считать, что мы перешагнули границы формальной вежливости, и «сэр»…

– Я обязана вам жизнью. Если вам так хочется, я буду называть вас Сильвестр, как вас называют все остальные. Вы назвали мне свое имя, но, возможно, вам не захочется, чтобы его узнали другие люди?

– Когда-то я лелеял надежду вернуться домой, но теперь сомневаюсь, что это когда-нибудь произойдет. – Глаза Джастина затуманились, губы сжались в тонкую линию. – Вы ничем мне не обязаны, Марибель. Если бы с самого начала мы не напали на ваш корабль, вы бы уже давно были в Англии.

– И возможно, замужем за человеком, способным вызывать лишь ненависть. – Плечи Марибель передернулись. – Думаю, я должна быть благодарна вам, Сильвестр. Меня возмутило, что вы взяли меня в плен, но я была слишком горда, глупа и напугана. Я думала о вас плохо, простите меня. Возможно, когда-нибудь я смогу чем-то вам отплатить.

– Мне ничего не надо. – Джастин наклонил голову. – Прошу меня извинить, меня ждут дела. Вам не обязательно сидеть в доме, вы можете спокойно гулять в саду, если его можно так назвать. Я намеревался расчистить участок позади дома, чтобы посадить там фруктовые деревья, но пока у меня нет на это времени. Однако будьте осторожны и не заходите далеко. Я не думаю, что кто-нибудь решится повторить то, что сделал Пайк… но, как вы сами понимаете, не всем людям здесь можно доверять.

Марибель смотрела, как он уходит. Стоило ей заговорить о его имени, и он сразу вспомнил о доме… и о женщине, которую любил. Очевидно, эти воспоминания причиняли ему боль. Должно быть, Джастин очень любил ее… и, судя по его острой реакции, любит до сих пор. Конечно, он мужчина со всеми естественными потребностями. Он, может быть, и хочет ее, но его сердце до сих пор принадлежит женщине, которую он когда-то любил.

Как же она глупа, если думает о нем! Он поклялся защищать ее, но это все. Теперь Марибель начала понимать то, что сердце подсказывало ей уже давно. Джастин исключительный человек, и ее чувства к нему – это что-то совсем новое и неизвестное. Он отнесся к ней по-доброму, но она оттолкнула его, и, если бы он бросил ее на произвол судьбы, это послужило бы ей хорошим уроком.

Марибель понимала, что, пока они здесь, она должна вести себя как можно лучше. Ей оставалось только надеяться, что подготовка корабля к отплытию займет не слишком много времени. А пока она могла сделать для Джастина что-нибудь полезное. Еще раньше в дом доставили несколько больших сундуков, и она знала, что в них лежат вещи Джастина. Однако у него никак не хватало времени, чтобы их распаковать. Она сделает это за него.

Марибель провела час или даже больше, доставая ценные вещи из крепких дубовых сундуков, стоявших в гостиной. В одном она нашла необычную вазу. За всю свою жизнь Марибель не встречала ничего подобного. Внизу она увидела непонятные значки и долго разглядывала странные фигуры. Красивые сине-белые рисунки изображали людей, одетых в платья, совсем не похожие на те, что носила она. Марибель подумала, что ваза наверняка очень дорогая, и решила, что она предназначается для комнаты хозяина.

После недолгих поисков она нашла спальню Джастина и обнаружила, что его кровать куда скромнее, чем та, что он купил ей. Здесь не было красивых комодов и резных стульев, вместо них стоял корабельный сундук и простой табурет на трех ножках. Марибель поставила вазу в углу комнаты и, оглядевшись вокруг, заметила грязные рубашки. Она взяла их с намерением постирать. Когда она уже собралась уходить, за спиной послышался какой-то звук, и, оглянувшись, она увидела смотревшего на нее Джастина.

– О, я распаковала сундук, который вы прислали сюда. Эта ваза такая красивая, и я подумала, что она должна стоять в вашей комнате. Я никогда не видела ничего подобного. Откуда она?