Пленительный обман - [24]

– Совершенно верно. – Явно смягчившись, модистка отпустила своих помощниц нетерпеливым жестом. – Как только мадам Бентли вошла в мастерскую, они вдвоем стали шептаться о случившейся трагедии. – Она коротко рассмеялась, пожимая плечами. – Они думают, я ничего не знаю об этом? Все самые горячие новости начинаются с мадам Дофин.

– Какая трагедия?

Француженка выдержала паузу, поправляя рукав.

– Вы еще слишком молоды, мадемуазель Роузвуд. Не знаю, могу ли я рассказать вам эту ужасную историю.

– Вам будет легче, если я узнаю об этом не от вас? – Их глаза снова встретились в зеркале. Решительный взгляд Анны и сомневающийся модистки. – Прошу вас, мадам. Я должна знать.

Она видела, какая борьба происходит в душе француженки. Все отражалось на ее лице, и в какой-то момент Анна поняла, что победила.

– Согласна, – вздохнула мадам Дофин. – Это печальная история, но вы правы, в любом случае она дойдет до вас.

– Разумеется, – кивнула Анна. – Но если все потрясающие новости начинаются с мастерской мадам Дофин, тогда я должна услышать это из первых уст.

Модистка заливисто рассмеялась.

– Вы очень умны, мадемуазель, очень. – Ее лицо потускнело. – Как я уже говорила, это трагедия. Монсеньор Реджиналд Далтон, вы его знаете?

– Немного. Он был знаком с моим братом.

– Он зять мадам Далтон. Монсеньор Далтон убит вчера вечером.

– Убит? – переспросила Анна. Она похолодела, услышав страшную новость. – Как? Он так молод!

Модистка кивнула:

– Да, его нашли ночью. Мертвым, около «Петуха и короны». Его брат поклялся отомстить.

– Чарлз Далтон был военным, до того как женился на своей богатой жене, – сообщила Анна. – Мой отец знает Далтонов, он и отец Чарлза дружили. Чарлз всегда производил впечатление рассудительного и спокойного человека.

– Но он уверен, что его брата убили, – продолжала мадам Дофин, понижая голос. – Шпага прошла сквозь сердце.

– Шпага! – У Анны неприятно засосало под ложечкой. – Как необычно.

– Да. Шпаги вышли из моды. Если бы это была дуэль, они скорее выбрали бы пистолеты. Поэтому мсье Далтон клянется, что произошло убийство.

Холод окутал ее сердце, казалось, все внутри заледенело. «Как и Энтони», – подумала она, в висках стучало от этой мысли. Двое молодых мужчин заколоты. А сколько еще жертв, о которых они не знают?

– Мадемуазель, вам плохо? Вы бледная, как снег.

– Все в порядке, мадам. Просто новость ужасающая.

– Это правда. – Вздохнув, модистка вновь занялась рукавом, который требовалось поправить, и тут мать Анны вошла в примерочную.

– Как мило! – воскликнула она. – Я вижу, вы учли мои замечания, мадам.

– Да. – Мадам Дофин послала Анне выразительный взгляд. – Как вы просили, мадам Роузвуд.

– Великолепно! Позвольте мне поделиться с вами своими мыслями по поводу персикового шелка ...

Модистка округлила глаза, когда Генриетта громко заговорила. В любое другое время Анна нашла бы эту быструю перемену забавной. Но сейчас она позволила себе не слушать и думала совершенно о другом.

Кто-то в Лондоне, орудуя шпагой, убивает молодых мужчин. Смерть ее брата выглядела как дело рук грабителей, но Анна никогда не верила в это. Грабители используют пистолеты или широкие короткие ножи, но никак не шпаги. Сейчас ее предположения получили подтверждение: Энтони был заколот шпагой, как и Реджиналд Далтон. И она больше не сомневалась, что некое таинственное общество и облаченный в черное человек со шпагой, которого она видела в Воксхолле, несут ответственность за эти преступления.

И среди всего этого кошмара находился Роман Деверо. Какую роль он играл?

Она хотела бы открыться матери, но ее родители ясно дали понять, что не желают выслушивать ее предположения о смерти Энтони. Они верили, что его смерть дело рук бандитов, и предупреждали ее, что при любом самостоятельном дальнейшем расследовании они отошлют ее домой в поместье, а ей необходимо было остаться в Лондоне.

Мадам Дофин подняла руки Анны вверх, словно перед ней был не живой человек, а кукла, и сделала окончательные поправки в платье из синего шелка. Затем Генриетта и модистка набросили на Анну персиковый шелк, продолжая обсуждать покрой, отделку и прочие не менее важные мелочи. Анна едва слышала их. Ее мысли были далеко, там, где в районе доков находилась популярная среди моряков таверна «Петух и корона». Ее отец часто упоминал это место, когда не знал, что она могла слышать его.

Может быть, найдется свидетель, видевший что-то подозрительное в ту ночь, когда убили Реджиналда? Господи, сможет ли она сделать это? На какой-то момент возобладал здравый смысл, напоминая ей о том, что она натворила, когда начала собирать информацию. Таверна «Петух и корона» располагалась в районе с сомнительной репутацией, в той части Лондона, куда ни одна леди не смела и шага ступить. Если кто-то увидит ее в таком месте, это, несомненно, нанесет удар по ее репутации, и Хаверфорд не сможет проигнорировать подобный факт. Так как он еще не сделал официального предложения, его честь не будет задета в глазах общества, и ему придется изменить свое решение, а если история о ее поведении получит огласку, никто не будет винить его за отказ.