Пленительные объятия - [14]

— Да, — вздохнула Сирена. — Он видел своего отца в самые лучшие и самые отвратительные моменты, равно как и меня. Будем надеяться, что мальчик извлек верный урок из общения с нами обоими.

— Он далеко пойдет! — сказала фрау Хольц с оттенком благоговения, вспомнив свой разговор с Калебом, когда он в первый раз поднялся на борт «Раны». — Юноша весьма начитан и, кроме того, утверждает, что он большой мастер в фехтовании и даже выиграл в школе массу медалей.

— Да что вы! — заинтересовалась Сирена. — Если так, то мы могли бы устроить для команды небольшое представление. Мне хотелось бы лично убедиться, насколько он искушен в этом деле.

ГЛАВА 6

Путешествие из Голландии в Испанию было настоящей пыткой для Калеба. С каким нетерпением ожидал он, проводя дни в школе, того момента, когда вновь ступит на палубу корабля! Как мечтал он снова увидеть прекрасное лицо Сирены, всегда смотревшей на него с любовью!

Изо дня в день Калеб наблюдал за Сиреной, крепко державшей в руках штурвал. В ее изумрудных глазах продолжал тлеть опасный огонь, лицо превратилось в маску оледенелой ярости. И хотя она разговаривала со всеми очень спокойно, даже тихо, в голосе ее отчетливо звенела сталь. Никто ни о чем не спрашивал Сирену, стараясь не давать ей повода для раздражения. Даже фрау Хольц держалась подальше от хозяйки и оставалась молчаливой.

Над кораблем пролетела птица, явно из тех, что вьют гнезда на берегу. Скоро, подумал Калеб, скоро уже они увидят Испанию и войдут в порт Кадис. Тогда-то и начнутся для Сирены настоящие неприятности. Хотя она, конечно, уже не будет истощать свои силы многочасовым стоянием у руля, когда только тяжелый сон после вахты служит ей избавлением. Он, Калеб, тоже вынужден будет столкнуться с массой проблем. Юноша это буквально сердцем чуял. Интересно, какой окажется реакция Ригана, когда он увидит, что его сын явился вместе с Сиреной? Почувствует ли отец себя преданным и станет беситься или же, напротив, ощутит, пускай неявное, но облегчение от того, что Калеб смог присмотреть за его бывшей женой? Бывшая жена! Парень в сердцах сплюнул, едва эти гнусные слова пришли ему на ум. Он помотал головой и решил, что ему, в общем-то, все равно, о чем думает Риган. Ни сегодня, ни завтра, ни послезавтра это его также не заинтересует…

— Калеб, смени меня, — позвала Сирена.

Калеб мгновенно бросился на ее зов, радуясь тому, что сможет избавиться от своих мучительных мыслей.

— К концу недели, если только не будет плохой погоды, — сказала Сирена с тоской в голосе, — мы обязательно увидим берег Испании. Место моего рождения, милый. Мой дом… — внезапно она освободилась от меланхолии и деловым тоном добавила: — Всего три часа — и Франко тебя сменит у руля. Кстати, я думаю, что нам неплохо бы провести урок фехтования после того, как мы поедим. Что ты на это скажешь?

* * *

Войдя к себе в каюту, Сирена извлекла из ножен рапиру и внимательно ее осмотрела. Затем неторопливо провела пальцами по гладкому клинку — от острия к эфесу — и выгнула дугой лезвие, пробуя его на гибкость. Внезапно быстрым, словно текучим движением она вонзила рапиру в дощатый пол и улыбнулась при виде изобразившегося на румяном лице фрау Хольц потрясения.

Сирена вытянула вперед свои медового оттенка руки и стала разминать пальцы на глазах у экономки.

— Все еще ловки и подвижны, а, фрау Хольц? — рассмеялась красотка, вытаскивая острие рапиры из половицы.

Вдруг Сирена с необычайным проворством развернулась и одним движением руки приставила кончик лезвия к пухлому животу перепуганной немки.

— О да, ужасно ловки! — опасливо улыбнулась фрау Хольц.

— Немного простеньких упражнений, несколько тренировочных поединков с Калебом — и я верну себе былую форму, — уверенно заявила Сирена.

Домоправительница с сочувствием посмотрела на госпожу, и сердце тяжелее и глуше стало биться в груди престарелой немки. У бедняжки все было отнято: деньги, имение, любимый мужчина и обожаемый сын. Остался лишь Калеб — плоть и кровь другой женщины. Интересно, подумала фрау Хольц, сколько еще пройдет времени, прежде чем Сирена сочтет присутствие Калеба невыносимым, ибо он уж слишком разительно напоминает Ригана? Неужто она, честная немка, солжет самой себе и скажет, что не видела, как взгляд госпожи делается пугающе холодным, стоит ей взглянуть на мальчика? Неужто в голосе Сирены не проскальзывали зловещие нотки, когда она разговаривала с Калебом?..

С приближением вечера задул порывистый ветер. Калеб ждал, когда Сирена появится на шканцах. Команда уже собралась вокруг. Одни опирались на планшир, другие сидели развалясь на крышках люков, но все — и юноша видел это — пребывали в самом радостном настроении.

Сирена наконец взбежала на палубу, одетая так, как всегда одевалась на море: коротко обрезанные, измочаленные по краям брюки с бахромой и блуза с длинными рукавами, туго завязанная под бурно вздымающейся грудью. Чтобы волосы не лезли в глаза и не хлестали по лицу, Сирена повязала себе голову пестрым шелковым шарфом. Калеб узнал эту горделивую осанку, эту уверенную поступь. В темных глазах юноши сверкал ничем не прикрытый восторг. Легко понять, почему она пленила Ригана. Ни время, ни даже материнство ничуть ее не изменили. Сирена по-прежнему оставалась гибкой, как кошка, и двигалась с кошачьей грацией. Ее восхитительные, красивые до греховности ноги были обтянуты до колен черными хромовыми сапогами — неотъемлемой частью костюма, — и это еще больше усиливало впечатление. Бедра были все так же узки и все так же соблазнительно покачивались во время ходьбы. «Боже, — подумал Калеб, — как отец мог отвернуться от этой великолепной женщины?»