Пленительная невинность - [11]

Он всегда предпочитал женщин опытных — и в постели и в жизни. И все же, стоило ему увидеть, как Пия стоит перед его кабинетом, — в крови снова вскипело желание. Сегодня она больше походила на учительницу начальной школы в своих очках в черной оправе. Ее волосы были убраны в свободный узел, удерживаемый деревянной палочкой. На Пии была надета свободная цветастая блузка, потертые джинсовые шорты плотно облегали круглые ягодицы и открывали длинные ноги. На лице не было ни капли косметики, и Пия, по идее, должна была казаться простушкой, но Рафаэль уже знал, что под невзрачной внешностью скрывается женщина, которая все остро чувствует. Ему было известно, что если он, снедаемый желанием, прикоснется к ней, то она отреагирует так же страстно.

В летней блузке Пия выглядела еще более хрупкой. Рафаэлю захотелось провести по ее ключице пальцем, затем, может быть, и языком, а после распустить ее волосы, чтобы они упали ей на плечи, медленно снять с нее шорты и скользнуть ладонями по шелковой коже ее бедер…

Рафаэль потер пальцами виски и заставил себя сосредоточиться. Ему некогда терять время.

— Так вы наняли частного детектива, чтобы копаться в моей жизни? — возмущенно спросила Пия.

Он пожал плечами.

— Джио уже обманули три его бывших жены, и он теперь платит им алименты.

Пия встала, обошла журнальный столик, который их разделял, и села на диван, где уже расположился Рафаэль, отодвинувшись от него подальше. Подняв подбородок, она высокомерно посмотрела на него.

— Я жду.

Он усмехнулся.

— Чего?

— А как вы думаете? Конечно, извинений.

— Но вы же сами сказали мне, что не желаете выслушивать мои извинения за то, в чем я не раскаиваюсь.

— Вы самый надменный и неприятный человек из всех, кого я встречала!

— И все-таки скажите мне, что привело вас сюда?

— Прошлой ночью мы сильно поссорились с Джио. Он загнал меня в угол, и я… Я сказала ему что-то ужасное.

Глаза Пии наполнились слезами, и сразу же раздражение Рафаэля сменилось странной нежностью. Он наклонился вперед и коснулся ее крепко сцепленных пальцев. Взгляд его задержался на ее печально сжатых губах.

— Что случилось?

Пия попыталась высвободить руки, и Рафаэль неохотно их отпустил.

— Из всех мужчин, которые преследовали меня, мне больше всего понравился Энцо. Легче было проводить время с ним, чем бегать от всех остальных воздыхателей. Мне нравилось его общество, и две недели мы были почти неразлучны. Энцо добрый, искренний, и он с самого начала признался мне, что…

— Энцо Кастиллаги? — насторожился Рафаэль.

— Он — гей, и сообщил мне об этом уже через пару минут после нашего знакомства. Энцо боится, что его семья отвернется от него, если узнает правду. И его отец Стефано, и Джованни — оба жесткие люди, и, если Энцо честно расскажет им о своей нетрадиционной ориентации, ему придется несладко.

Рафаэль резко выпрямился. Кровь застыла у него в жилах.

— Стефано! Он был там?

Пия кивнула.

— Я и не подозревала, что Джио было так много известно о моей дружбе с Энцо. Вчера днем он неожиданно пригласил Стефано вместе с сыном к нам на обед. А после обеда мы… Энцо сделал мне предложение в саду, а Джио и Стефано наблюдали за нами с террасы. Энцо сказал, что я ему нравлюсь, и мы можем пожениться ради удобства друг друга, в качестве временной меры. Это поможет ему избавиться от подозрений родителей, а мне — от навязчивой опеки Джио.

Рафаэль замысловато выругался. Джио решил заключить сделку с отцом Энцо Кастиллаги, хотя знал, как его крестник ненавидит Стефано. И у Рафаэля были на то причины… Что-то тут не так.

У него вскипела кровь при одной только мысли о том, что Пия выйдет замуж за Энцо, и Стефано, воспользовавшись этим, будет интриговать через сына, пытаясь прибрать к рукам «Вито аутомобилис». Что за игру затеял Джованни?

— Рафаэль, на вас лица нет! Вы пугаете меня. Неужели семья Кастиллаги такая плохая?

Усилием воли он заставил себя успокоиться.

— Энцо безвреден, но он полностью подчиняется своему отцу. А вот Стефано…

— Что Стефано? — спросила Пия.

Рафаэль внезапно подумал о том, понимает ли она, что стоит ему склонить голову, и его губы коснутся ее губ. Аромат духов Пии дразнил его ноздри. Проклятый Джованни!

— Так что насчет Стефано?

Рафаэль провел рукой по волосам. Стефано был деловым партнером его отца целых двенадцать лет. Они дружили семьями.

— Мой отец, Стефано и еще один человек сделали вместе несколько рискованных инвестиций. Когда те не оправдали себя, их бизнес развалился. Вот тут-то и оказалось, что Стефано и тот, третий, компаньон внесли в договор пункты, согласно которым по всем долгам должен был отвечать мой отец. Он решил все выплатить. Наша семья разом потеряла и наш дом, и бизнес, и автомобили. Но этих средств оказалось недостаточно.

— А разве ваш отец не мог привлечь бывших компаньонов к ответственности по закону?

Рафаэль не любил говорить о тех временах и о том человеке, которого когда-то считал героем. Воспоминания об отце лишь усиливали горечь в его душе.

— Это было невозможно.

— Вы чего-то недоговариваете. — В ее голосе прозвучала боль. — Ваш отец… Что с ним случилось?

— Он покончил с собой.

Пия крепко сжала ладони Рафаэля. Ее молчание сказало ему больше тысячи слов. Сам не замечая того, он вцепился в ее пальцы, словно в спасательный круг.