Плененные страстью - [28]

Его требование удивило Эмили: неужели он и вправду тайный лидер группы? Возможно, звания на самом деле не влияют на внутреннюю политику Лиги.

– Но, Эш, – возразил Чарльз, – ты же не можешь ожидать от нас, что мы не притронемся к ней. Она такая…

– Неотразимая? – мрачно произнес Годрик. – Кто, черт возьми, в чьей власти, ты или твои чресла?

– Да, она очаровала всех, но если бы знала об этом, то могла бы использовать это против нас. Потому опять-таки я повторяю: если кто-либо из мужчин хочет Эмили, он обязан будет, по сути, покорить ее. Ежели она не поддастся на ухаживания этого человека, ему следует прекратить любезничать с ней.

– И все последующие обсуждения по этому поводу, – добавил Люсьен, – будут вестись на греческом.

– Простите, джентльмены, – по-английски обратилась к ним Эмили, и мужчины устремили на нее свои взгляды. – Все в порядке? У меня такое ощущение, что из-за меня возникли проблемы.

Напряжение в комнате немного спало.

– Вовсе нет, Эмили, – ответил Люсьен. – Мы просто говорили Чарльзу, что он не должен больше так поступать… разве только ты сама не захочешь этого, конечно.

Лорд Лонсдейл ухмыльнулся.

– Я… – Ее лицо горело, и она в смущении отвернулась. – Я не совсем уверена, чего хочу. Мне никогда не оказывали столько внимания до того, как я попала сюда. Мне оно кажется непомерным.

Их виноватые лица являлись подтверждением того, что они поверили ей. «Отлично». Наконец-то у нее появился неплохой шанс убежать. Она никогда не осознавала, насколько убедительными могут быть женские уловки, пока эти пятеро мужчин не стали бороться за нее и ухаживать за ней. «Глупцы».

– Тогда я должен попросить прощения за мое навязчивое поведение, Эмили. – Чарльз с уважением сделал поклон головой.

– Извинение принято.

Она разрешила Годрику и Чарльзу, каждому со своей стороны, ухаживать за ней во время позднего ланча и делала вид, будто не обращает внимания, что даже это стало соревнованием. Забавно, еще два дня назад девушка и представить не могла, что пять шаловливых лордов станут плясать под ее дудку. Эмили ела, улыбалась и наблюдала.

«Она принадлежит мне. Она будет моей».

Томас Бланкеншип поднимался по лестнице к своему дому, кипя от злости. Он знал, что задумал этот дуралей Парр. «Он собирается столкнуть меня с Эссекским на тайных торгах. Что ж, я не буду играть в эту игру. Она моя».

Вместо того чтобы воспользоваться дверным кольцом, мужчина постучал в двери кулаком.

Балтус, его старый дворецкий, возник у порога.

– Добро пожаловать, сэр.

Бланкеншип лишь прорычал что-то в ответ и прошел мимо дворецкого в холл. Сняв пальто, швырнул его в лакея, ожидавшего у лестницы.

– Принеси бренди в мой кабинет, Балтус.

Вековые слои сажи покрыли окна и камин. Пыль осела на полках с книгами, а чернила забрызгали пятнами изношенный ковер под рабочим столом. Он имел более чем достаточно денег, чтобы поддерживать дом в чистоте и надлежащем состоянии, но ему была по вкусу символичная разруха его жилища. Это напоминало Бланкеншипу о его собственной жизни и побуждало активнее бороться за то, чего он больше всего желал. Эмили Парр.

Повалившись в кресло, Бланкеншип закрыл глаза. Его гнев был живым существом, умеющим дышать и закопавшимся глубоко в груди. Это существо сгребло его внутренности в свои окровавленные когти и смотрело маленькими блестящими глазками прямо в душу. Он бросил чудовищу вызов, посадив его на цепь в темном месте своего сознания. Он сохранял контроль, во всяком случае пока.

Дворецкий вошел с графином бренди и налил стакан.

– Что-нибудь еще? – прохрипел Балтус.

– Нет.

Бланкеншип, обхватив пальцами хрусталь, взболтнул янтарное содержимое. Густой цвет напоминал волосы Эмили. Его мысли снова вернулись к девушке. Он должен обладать ею. Пусть ее мать смогла ускользнуть от его хватки, но Эмили это не удастся.

Девятнадцать лет назад, когда ему было около сорока, он все еще наносил визиты в поиске невесты. Притворные изысканные цветки светского общества не производили на него впечатления, пока он не встретил Клару.

Клара Беларми. Остроумная, смышленая, бриллиант высшей пробы. Золотисто-каштановые волосы и глаза цвета сочной сливы. Она была неповторима.

Он полюбил ее, как и все другие мужчины. Тратил огромные деньги на букеты для нее и танцевал с ней не одну ужасную кадриль. Однако она никогда не обращала на него внимания. Она всегда исчезала в разгар какого-нибудь бала, чтобы побыть с этим молодым идеалистичным дураком, Робертом Парром.

Между тем Бланкеншип лелеял надежду, что она все-таки может выйти за него, учитывая, насколько он богат. Он взял кольцо, некогда принадлежавшее его матери, и отправился свататься. Но Клара не принимала посетителей в тот день, и дворецкий отказал ему. Проходя мимо окна, выходящего на улицу, он мельком увидел ее в объятиях Роберта, она целовала его с дикой несдержанностью.

Бланкеншип знал, какая женщина отдается первому встречному. Шлюха.

После этого совсем забросил бальные залы. Сфокусировался на своем бизнесе и вредил любому вложению, которое делал Роберт Парр, тем самым заставляя молодоженов переселиться в деревню, где расходы не так высоки.