Плененное сердце - [17]

Она кивнула и вместе с ним вышла из номера. С каждым словом, произнесенным между ними, Колби становилась все больше и больше подавлена чудовищностью того, во что она себя ввергла. Недобрым словом она вспоминала своих дядей, заставивших ее ввязаться во всю эту ложь и увертки. «Я заложила свою жизнь, и я ничего не могу с этим поделать», — с горечью говорила она себе.

По дороге к леди Мириам Колби так нервничала, что почти была без сознания. Она сидела наедине со своим будущим мужем в закрытом экипаже, погруженная в глубокое уныние. Для Колби это было прелюдией к их совместной жизни.

Она не собиралась часто подвергать себя подобным испытаниям после того, как благополучно забеременеет. При мысли об этом Колби стало бросать то в жар, то в холод. Капли пота стекали между ее грудями, и ноги стали ватными от ощущения слабости, раньше неведомого ей. Она вынула из рукава батистовый носовой платок и вытерла руки.

Из своего угла экипажа Нэвил украдкой наблюдал за ней, неожиданно пораженный ее царственным обликом, величавой фигурой и — да, он был вынужден признать это — прекрасным лицом. «В самом деле, — подумал он, — как живущая отдельно жена и мать она вполне подойдет».

* * *

Спрятавшись за портьерой своей гостиной, леди Мириам пришлось напрячь всю свою недюжинную волю, чтобы не броситься в парадный зал встречать свою новую дочь. По крайней мере в том, что касалось внешности, выходившая из экипажа неулыбчивая девушка обладала всем, что она только могла пожелать увидеть в жене Нэвила.

Когда ее важный дворецкий наконец объявил об их прибытии, леди Мириам отбросила сдержанность и заключила Колби в объятия.

— Простите меня за некоторую бестактность, моя дорогая, — сказала леди Мириам, наконец отпуская Колби, — но я мечтала о моменте, когда мой сын одарит меня своей женой, слишком долго, чтобы теперь прятать свои чувства так, как следовало бы.

Страхи Нэвила моментально улетучились. Женщины переместились к софе, держась за руки и болтая, как будто они были знакомы целую вечность. В своих отношениях с Колби он видел только суровую строгость. Теперь неожиданно для него она оказалась совершенно другой: улыбающейся и женственной. Если Колби играла роль, то она это делала неплохо, и впервые за несколько недель он мог спокойно вздохнуть.

Как и многие, Колби попала под обаяние сильной личности его матери. Он поступил правильно. Леди Мириам явно приходила в себя после своего ужасного горя, намного быстрее, чем он мог когда-либо предположить, и холодный узел, сжимавший его сердце после смерти Роберта, начал понемногу слабеть.

Нэвил боялся первой встречи этих двух сильных женщин, опасаясь, что они не понравятся друг другу с первого взгляда, и теперь он был очень доволен, что беспокоился напрасно.

— Вы должны рассказать мне об этой вашей тайной помолвке, — весело говорила леди Браунинг.

Колби и Нэвил в отчаянии посмотрели друг на друга.

— Что Нэвил рассказал вам? — спросила Колби с изрядным присутствием духа. — Мне не хотелось бы повторяться.

— Я сказал маме, любовь моя, — произнес Невил, с трудом выговаривая эти ласковые слова, — что ты сама захочешь рассказать ей все подробности.

— Ты такой же, как твой отец, — засмеялась леди Мириам. — Он терпеть не мог казаться романтиком, но все равно был им.

— О да, он очень романтичен. — Если Нэвил хочет, чтобы она разыгрывала из себя влюбленную невесту, пусть сам отвечает за последствия.

Богатое воображение Колби нарисовало пасторальные сцены на фоне пейзажей Броули и Моуртона. Она была вынуждена придумывать убедительные слова и картины, чтобы согреть сердце старой женщины, а ее быстро вспыхнувшие любовь и благодарность за незаслуженное тепло, с которым ее встретили, сделали ее повествование еще более увлекательным.

— В самом деле, Нэвил, дорогой, ты должен помочь мне вспомнить какие-нибудь из наших любовных эпизодов, — сказала Колби.

— У тебя прекрасно получается, моя дорогая, — возразил он, начиная получать удовольствие от начатой ею игры.

* * *

— Он невыносим, леди Мириам, — продолжала Колби голосом, в котором, как она надеялась, было достаточно чувства. — Похоже, что мужчина заинтересован только в преследовании. Как только я уступила его слезным заверениям в вечной любви и преданности, он начал воспринимать меня как собственность.

Леди Мириам слушала этот диалог с растущей тревогой, которую не хотела показывать. Она не могла точно понять, в чем была фальшь, которая чувствовалась между Нэвилом и Колби, да и не пыталась сделать это, во всяком случае, в данный момент. Но она слишком хорошо знала своего сына, чтобы поверить в этот вовремя возникший подходящий брак по любви. Это произошло слишком своевременно и слишком быстро после смерти Роберта, чтобы она могла согласиться с этим.

Мириам Браунинг знала о своей способности разбираться в людях, и то, как быстро она приняла Колби Мэннеринг, не было ни прихотью, ни притворством. За несколько минут она была покорена огромным чувством собственного достоинства, присущим девушке. Колби держала себя как леди. В этих прекрасных глазах она видела то, что считала характером и интеллектом. И что самое главное, в поведении Колби не было ничего от манер большинства опытных и пресыщенных жизнью молодых девушек, которых она встречала каждый светский сезон, а это о многом говорило ей.