Плененное сердце - [6]

От страха, что она вмешалась во что-то тайное или даже запретное, у Сабины по спине побежали мурашки, а руки задрожали. Она стояла, не находя в себе сил заговорить. Молчание становилось все глубже и подозрительнее с каждым моментом. От с противоположной стороны костра поднялся какой-то мужчина и подошел к ней.

Одет он был так же, как и остальные, в обтягивающие брюки и искусно вышитую рубашку с широкими рукавами. За поясом, обвязанным вокруг талии, торчал кинжал с рукоятью, украшенной драгоценными камнями. У цыгана была очень красивая золотистая кожа, чей оттенок, наверное, он позаимствовал у солнца. Под четко очерченными бровями блестели темные проницательные глаза. И в довершение ко всему губы, твердо и мужественно сжатые, но в то же время чувственные.

Он, конечно, был цыганом, но все-таки в нем было что-то, отличавшее его от других. И Сабина сразу поняла, что он их вожак, и еще, что появился человек, которого ей не нужно бояться. Она не знала почему. В том, как он двигался, в манере гордо держать голову, чувствовались уверенность, привычка повелевать, властность. И все же, как только он подошел, Сабина перестала дрожать и обрела наконец дар речи.

Она разжала губы, но прежде чем успела произнести хоть слово, цыган заговорил первым.

— Возможно, мадемуазель нуждается в помощи?

Сабина испытала облегчение, когда он заговорил с ней по-французски, а не на каком-нибудь там цыганском языке, который она не смогла бы понять.

— Да, совершенно верно, я нуждаюсь в помощи, — ответила она. — У экипажа, на котором я добираюсь до Монте-Карло, отвалилось колесо. Я была бы очень благодарна вам за любую помощь, которую вы и ваши люди смогли бы мне оказать.

— Конечно, мои люди посмотрят, что там можно сделать, — сказал он. — А вы тем временем, мадемуазель, можете подойти к костру и погреться.

Озноб и страх прошли, но Сабина и правда почувствовала, что руки у нее холодные, а тепло дня уступило место ночной прохладе, которая, без сомнения, пришла с легкими заморозками. «Очевидно, с гор», — подумала она, и, улыбнувшись, ответила:

— Я бы посидела немного у костра, если можно. Остается только надеяться, что поломка не очень серьезная.

Он отдал приказ на языке, который Сабина не знала, и немедленно два или три человека исчезли в темноте в направлении дороги. Немного смущенная, она обошла костер и направилась к импровизированной скамье, на которую указал цыган. Сверху лежала медвежья шкура, а под ней, как догадалась Сабина, охапка папоротника и листьев. Девушка села, и тут же цыган протянул ей стакан, наполненный вином.

Сабина отрицательно покачала головой:

— Нет, спасибо.

— Выпейте, мадемуазель, — настаивал цыган. — Вино поможет забыть все неприятные минуты вашего путешествия.

Сабина почувствовала, что отказаться будет невежливо. Она взяла стакан и сделала пару глотков. У вина оказался приятный мягкий вкус. Ей стало теплее, и смущение куда-то ушло.

Только теперь, когда она сидела здесь, Сабина вспомнила, что она без шляпки и провела рукой по волосам, понимая, что локоны выбились из прически и, очевидно, торчат во все стороны.

— Не беспокойтесь, вы очень красивы, — спокойно сказал цыган.

Сабина повернулась и посмотрела на него, широко раскрыв глаза, не веря, что правильно расслышала его слова. Но когда она увидела выражение его лица, то смущенно потупилась. Ей еще никогда не приходилось видеть подобного выражения в глазах мужчины. Откровенное, нескрываемое восхищение заставило девушку почувствовать себя неуверенно.

Кровь прилила к ее щекам, и она сказала себе, что это вопиющая дерзость со стороны цыгана, или какой он там национальности, смотреть на нее таким образом. Даже не глядя на него, Сабина знала, что он смотрит на ее золотистые волосы, унаследованные от матери, изучает ее лицо.

У нее симпатичное лицо. Сабине это было известно, хотя ее щеки часто бывали слишком бледными, а сама она смотрелась чересчур хрупкой и худой, чтобы быть по-настоящему красивой. Ей часто хотелось быть такой же высокой, как отец, и такой же кругленькой и крепкой, как Гарриет, которая вызывала всеобщее восхищение на всех вечеринках. У сестры никогда не было недостатка в кавалерах.

«Меня никто не замечает», — довольно часто говорила Сабина. И все-таки Артур обратил на нее внимание. За это она ему очень благодарна. Но лорд Тетфорд никогда не смотрел на нее так, как этот цыган. Он слегка прищурил глаза, и ей показалось, что цыган видит ее насквозь. Она инстинктивно прижала руку к груди.

Чувствуя необыкновенное волнение, Сабина поспешила нарушить молчание.

— Мне нужно было сегодня вечером приехать в Монте-Карло, — сказала она. — К несчастью, я опоздала на поезд в Ницце, и поэтому пришлось нанять экипаж.

— Но почему вы, мадемуазель, не поехали по нижней дороге? — спросил цыган.

— Мне сказали в Ницце, что там произошел обвал, — ответила Сабина.

— Тогда это все объясняет! — воскликнул он. — Но эта дорога может быть очень опасной ночью, если у вас неопытный кучер и не слишком резвые лошади.

Сабина улыбнулась:

— Боюсь, что лошадей в экипаже, на котором я путешествую, никак нельзя назвать резвыми. Они выглядят очень истощенными, скорее всего за этими беднягами плохо ухаживают.