Плененная горцем - [96]

Окончив трапезу, отец Дуглас имел удовольствие побеседовать с полковником Уортингтоном в личных апартаментах этого доблестного командира. Полковник угостил его бокалом кларета и проинформировал о том, что Мясника Нагорий минувшим утром судили по обвинению в государственной измене и вынесли обвинительный приговор.

Приговор был следующим: через пять дней его увезут из форта Уильям и доставят в башню Толбут в Эдинбурге, где он проведет в заключении двадцать семь дней. На двадцать восьмой день его повесят.

Полковник Уортингтон был против подобной демонстрации. Он не исключал возможности мятежа, не говоря уже о высоком риске побега во время перемещения Мясника в другую тюрьму. Он придерживался мнения, что горца необходимо казнить в форте Уильям, притом сделать это как можно скорее. Но, как ни грустно, политические соображения взяли верх, и при вынесении приговора судьи руководствовались мнением королевских советников, которые еще шесть месяцев назад прислали подробные инструкции относительно действий в случае поимки Мясника.

— Вот почему я солдат, а не политик, — с глубоким вздохом произнес полковник, сделав очередной глоток кларета. — Вся эта показуха меня не интересует. Мне нужны результаты, а не бессмысленная трескотня и шумиха.

Позже, в этот же вечер, два хорошо вооруженных охранника проводили отца Дугласа в тюрьму. Они отперли дверь камеры, а сами остались в коридоре, предоставив священнику возможность выслушать исповедь Мясника.

На следующее утро раздался свисток. Оба охранника проснулись в тюремной камере прикованные к стене. Головы обоих раскалывались от боли, а оружие исчезло. Третий охранник, промчавшись по коридору, заколотил в дверь камеры:

— Просыпайтесь, болваны! Немедленно!

Пока два запертых солдата, пошатываясь, поднимались, тот, который был за дверью, уронил связку ключей на пол, наклонился, чтобы подхватить их, отпер в конце концов замок и распахнул дверь в камеру.

Взгляд его широко раскрытых глаз упал на священника. Отца Дугласа приковали к стене, заткнув ему рот кляпом из обрывка зеленого пледа. Он крепко спал, одетый в одну лишь холщовую сорочку. Все остальное его облачение исчезло.

Охранник поспешил его освободить. Он снял со священника наручники и извлек кляп изо рта.

— Отец Дуглас, с вами все хорошо?

Отец Дуглас прижал ладонь к затылку и застонал.

— Клянусь Богом, кто-то ударил меня дубиной по голове. — Тут он заметил явный недостаток одежды на своем теле. — Почему я полураздет? Где моя сутана?

Охранник растерянно озирался вокруг.

— Похоже, вас ограбили, святой отец.

— Ограбили? Кто?

— Кто, как не Мясник?

Отец Дуглас нахмурился, глядя на охранника снизу вверх.

— Но я пришел сюда, чтобы выслушать его исповедь. Он был прикован к стене и, насколько я понял, стоял одной ногой в могиле. Как мог он осуществить подобный трюк? И где он сейчас?

Охранник помог отцу Дугласу подняться на ноги.

— Если бы я рискнул выдвинуть предположение, то сказал бы, что он где-то на полпути в Ирландию.

— Наверное, мне следует порадоваться, что он взял мою одежду, оставив все остальное, — произнес отец Дуглас. — Я чрезвычайно рад тому обстоятельству, что моя голова по-прежнему при мне.

— Всевышний вас оберегал, — кивнул охранник.

— Похоже, он оберегал не только меня, — заметил священник, — но и сбежавшего заключенного.

Охранник вывел отца Дугласа из камеры.

— Не волнуйтесь, святой отец. Справедливость восторжествует. Господь всегда карает злодеев.

Они медленно поднимались по лестнице.

— Но мы на шотландской земле, молодой человек. С вами многие не согласятся. Более того, они объявят Мясника героем.

— А вы, святой отец? Кем считаете его вы?

Отец Дуглас долго размышлял над вопросом молодого охранника. Затем усмехнулся:

— Я нахожусь в английской тюрьме, но по крови я все-таки шотландец. Поэтому я просто скажу, что ему улыбнулась удача.

Сидя на краю поляны, неподалеку от домика семейства Маккензи, на берегу холодного говорливого ручья, Амелия пыталась переосмыслить необычайные события своей жизни. Несколько дней назад она бежала из английского гарнизона, в котором был заключен в тюрьму Дункан, надеясь на то, что ей удастся получить помощь, необходимую для спасения любимого.

Сейчас она сидела у этого ручья в шотландской глубинке и молилась о том, чтобы ее план не провалился и чтобы Дункан выжил.

Она подняла глаза и огляделась. Это было то самое место, где они остановились после стычки с английскими солдатами на озере Фанних. Именно здесь Дункан впервые предстал перед ней в ином свете, за мгновение до того, как рухнуть к ее ногам в результате травмы головы, нанесенной ему Амелией. В ту ночь она тоже бежала, оставив его одного, но уже в поисках помощи.

В этот момент что-то привлекло ее внимание: мелькнуло серое пятно на другой стороне ручья. Дункан? Но ее сердце замерло, пропустив один удар, когда она узнала гостя.

Как ни странно, но Амелии не было страшно. Волчица обнюхала прилегающие кусты и наконец встретилась взглядом с девушкой, которая сидела, неподвижно наблюдая за ней.

Эта новая встреча с диким зверем казалась Амелии совершенно невероятной. Она сожалела, что ей нечем угостить волчицу, хотя и понимала, что совершила бы ошибку. Это заставило бы хищницу вернуться и обнаружить, что у Маккензи имеется целый хлев упитанной и аппетитной добычи.