Плеханов - [93]

Итак, в 1905 году, в начале первой русской революции, и после ее поражения, в 1906 году, Плеханов стоял на оппортунистических, меньшевистских позициях. И вместе с тем, характеризуя колебания Плеханова по вопросам тактики и организации, В. И. Ленин говорил: «половина 1906 — начинает иногда отходить от меньшевиков…»[70]

В дни относительной свободы печати в России Плеханов получал массу предложений с просьбой разрешить переиздать его старые работы и дать для публикации новые. Еще в середине 1905 года было задумано издать Сочинения Г. В. Плеханова. Активное участие в их подготовке принимали Л. И. Аксельрод и А. К. Пайкес (Соколов), который в тот период помогал Плеханову — делал выписки, частично правил корректуру, отвечал на некоторые письма. В августе 1905 года в Женеве вышел первый том Сочинений, куда вошли народнические произведения Плеханова и первые марксистские произведения. Правда, на первом томе издание и остановилось.

В конце года отдельным изданием вышла в Петербурге знаменитая работа «К вопросу о развитии монистического взгляда на историю», в августе 1906 года два сборника его работ — второе издание «За двадцать лет» и «Критика наших критиков».

Плеханову приходилось много работать, правя корректуру, переписываясь с издательствами, снабжая эти издания новыми предисловиями и статьями.

Но, кроме переизданий, Плеханов в это время готовит и новые работы. Они делятся на две группы — работы, посвященные вопросам политики партии и революции, и работы теоретического плана, раскрывающие его взгляды на искусство.

Осенью 1905 года в журнале «Правда», издававшемся в Москве В. А. Кожевниковым, появились статьи Плеханова «Французская драматическая литература и французская живопись XVIII в. с точки зрения социологии» и «Пролетарское движение и буржуазное искусство». Годом позже в Петербурге в издательстве О. Н. Рутенбург вышла его брошюра «Генрик Ибсен». В этих работах Плеханов рассматривал развитие искусства и литературы, исходя из учения Маркса о классовой борьбе.

Параллельно с марксистскими работами по эстетике, сохранившими свою ценность поныне, Плеханов писал статьи на общественно-политические темы, по вопросам стратегии и тактики в революционном движении, где, отходя от революционного марксизма, выступал против революционной политики партии большевиков, защищал ошибочный тезис о необходимости участия в работе первой Государственной думы и т. д.

В июле 1906 года был опубликован манифест о закрытии Государственной думы. Царское правительство было недовольно обсуждением в Думе проектов аграрной реформы, по которым даже кадеты, надеясь повести за собой крестьянство, требовали принудительного отчуждения помещичьей земли.

Плеханов выпустил № 6 «Дневника социал-демократа», где была всего одна его статья — «Общее горе». Заглавие стояло в кавычках — Плеханов иронизировал над теми политическими деятелями, которые считали разгон Думы общим горем. Он писал, что надо было предвидеть это событие и что в этом нет особого горя, ибо «Роспуск» Государственной Думы является предметным уроком, наглядно показывающим народу истинное значение октябрьской «конституции» (1—XV, 159).

Плеханов продолжал; «Сама по себе покойная Дума была ничто. Все ее политическое значение определялось тем, что она служила орудием политического воспитания нашего народа» (1—XV, 163). И он опять повторяет старый лозунг — врозь идти, вместе бить! С кем вместе?

Плеханов призывает сговориться всем партиям, враждебным самодержавию, то есть рабочему классу, буржуазии, мелкобуржуазным слоям и т. п., и выдвинуть общий лозунг — Учредительное собрание. Но как поведут себя кадеты, ведь их классовые интересы могут быть ущемлены Учредительным собранием? Плеханов, ехидно намекая на кадетский проект аграрной реформы, пишет, что «их может смутить вопрос о «справедливом вознаграждении» за долженствующие отойти к крестьянам частновладельческие земли. Они могут подумать, что в глазах Учредительного собрания наиболее справедливым вознаграждением за такие земли явится вознаграждение, явное нулю» (1—XV, 162). Плеханов впадает здесь в наивный идеализм и отступает от классовых, пролетарских позиций, вопрошая, примкнет ли к лозунгу Учредительного собрания партия либеральной буржуазии — кадеты, «какой интерес им дороже: свой классовый или же общенародный» (1—XV, 162). И хотя дальше он высказывает предположение, что кадеты под тем или иным предлогом откажутся от этой идеи, но сама постановка вопроса о возможности единства всех сил, враждебных или оппозиционных к царизму, была глубоко ошибочной и вела Плеханова к другим политическим промахам и иллюзиям.

Узнавая о соглашательской политике кадетов, Плеханов не пересматривал своих взглядов, а только огорчался и ожесточался. Либеральные газеты в это время «хвалили» Плеханова и советовали другим социал-демократам брать с него пример.

Слабость и ошибочность позиций Плеханова в области политики и тактики состояла и в том, что логика его рассуждений и всегдашняя уверенность в своей непогрешимости в отдельные периоды доводили его до абсурда, до конфликта с фактами действительности. Так было и в вопросе о кадетах, которые, по мнению Плеханова, должны были действовать так-то, а на деле все выходило по-другому. Отношение к либеральной буржуазии в период революции 1905–1907 годов оттолкнуло от Плеханова многих социал-демократов, которые не могли принять проповедуемую им политику союза с буржуазными партиями.