Плавать с дельфинами - [111]
Когда в разговоре за столом случайно образовалась пауза, Ричард вдруг услышал, как Найджел, самый несносный из детей Нэн, вдруг громко выговорил:
— …и повар сказал мне, что сейчас мы едим Питера и Флопси.
С другого конца стола тут же раздался дикий вопль:
— Нет, не может быть, скажи, бабушка, что мы не едим сейчас Питера и Флопси!
— Почему же, дорогая? Именно их мы и едим. Они достаточно набрали вес и были совершенно здоровы.
Глаза шестилетней Розмари заполнились слезами.
— Ой, мой бедный кролик Питер! И Флопси! — Слезы ручьями заструились по щекам девочки.
— Как бы то ни было, — продолжил Найджел, купаясь во всеобщем внимании, — повар еще сказал, что их приготовили в собственной крови.
Пандора побледнела. Теперь она не только знала имена бедных животных, которых ела, но и находилась в курсе того, что плавали они на ее тарелке в собственной крови. Эти люди — варвары!
— Я забыла вам сообщить, — сказала Пандора, с улыбкой обращаясь к Молли, — я же вегетарианка.
— Правда, дорогая? — Ричард с удивлением воззрился на Пандору. — Но на днях я сам видел, как вы расправились с огромным стейком.
Пандора подалась чуть вперед.
— Значит, я только что стала вегетарианкой, Ричард.
— А-а, понимаю, все дело в крови. Конечно! Какой же ты все же дурачок, Найджел. Никогда не умеешь держать язык за зубами.
Нэн вспыхнула.
— Мне как раз кажется, что с его стороны было весьма умным знать, как готовились маринованные кролики. И, в конце концов, это очень распространенное английское кушанье.
— Если вы не возражаете, миссис Таунсенд, я уже наелась, и мне хотелось бы пойти прилечь. Я немного устала, и у меня кружится голова.
— Конечно, дорогая. — Молли поднялась со своего места. — Я сама провожу вас наверх.
Мать Ричарда щебетала всю дорогу по нескончаемым коридорам. Наконец они подошли к двери с ручкой из слоновой кости.
— Мне кажется, что эта комната вам понравится. Она достаточно старая, но именно в ней есть лучшая в нашем поместье кровать с балдахином. Траут уже перенес сюда ваши чемоданы. К сожалению, у нас нет прислуги, так что распаковывать их вам придется самой. — Молли толкнула дверь, и Пандора не могла сдержать улыбки.
Перед ней была именно та комната, жить в которой она мечтала, будучи ребенком. Все здесь было белым и голубым. Белые шнуры с кистями подвязывали балдахин на кровати. На стене висела большая картина, рядом стоял глубокий удобный диван с голубыми и белыми подушками. Через окно Пандора могла видеть, как в своих детских мечтах, зеленую траву и пасшихся на ней коров.
— Я оставлю вас, милая, и вернусь, когда подойдет час вечернего чая. — Молли улыбнулась, и ее лицо, похожее на лицо гнома, расплылось. — Ричард здорово в вас втюрился, знаете? Именно так мы говорили в наши времена — «втюрился». Так вот, он здорово в вас влюбился.
— Что ж, если честно, миссис…
— Называйте меня Молли, прошу вас, милая.
— Я тоже втюрилась в него.
— О, это очень хорошо. Он мой последний сын и любимчик. Ричард всегда был немного странным, но таким забавным, умненьким и милым. Ну, я должна бежать. Оставляю вас, Пандора. — Она помахала рукой и закрыла за собой дверь.
«Как все же эти англичане могут быть одновременно и варварами, и вот такими милыми? — подумала Пандора. — Но обо всем этом — потом, а сейчас — спать, я хочу спать».
Глава сорок первая
Чай пили в саду. Там опять собралась вся семья, которая принялась в огромных количествах поглощать английские пшеничные лепешки со взбитыми сливками. Пандоре все время хотелось ущипнуть себя, проверить, не грезится ли ей все это. В приступе самообразования, когда она еще была с Маркусом, женщина прочла многие произведения Бейтса. Потом нашла книгу Бенсона, в которой автор со злым юмором описал во всех деталях будничную жизнь английской деревни. Пандора сейчас будто бы окунулась в эту книгу. У нее разболелась голова от вида всех этих громадных кресел, выставленных на зеленой лужайке. Что же касается настоящего английского чая, то он оказался ужасно безвкусным напитком. Ну а взбитые сливки, которыми так восхищался на днях Ричард, в такой степени напоминали по виду скисшие дрожжи, что Пандора напрочь отказалась даже пробовать их.
— Нет, вы обязательно попробуйте, — настаивала всегда готовая «помочь» Нэн. — Корнуоллские взбитые сливки — блюдо очень известное.
— Молочница тоже многим известна, — прошипела в ответ Пандора.
Нэн отпрянула и густо покраснела.
Мужчины в этот момент были уже на оборудованном поблизости плоховатом теннисном корте. Пандоре очень хотелось присоединиться к ним, но сделать это ей так и не удалось. Детей отправили на конюшню, где они катались на старых лошадях, когда-то принадлежавших их отцам. Так что Пандоре не оставалось ничего, кроме как сидеть в этом гурте женщин и придумывать, о чем бы с ними поговорить.
Она попробовала восстановить в памяти имена своих новых знакомых. Молли запомнить было нетрудно, хотя бы потому, что она оказалась женщиной забавной. Делайла, жена банкира Майкла и мать четырех детей, выглядела весьма простенькой. Она все время вязала что-то для Френсис, очень симпатичной беременной жены Джеймса, который работал, как сообщал уже Ричард, в ведомстве иностранных дел. Сама Френсис имела, опять же по словам Ричарда, большие связи. Пандоре вдруг страшно захотелось, чтобы связи Френсис оказались в области наркомафии. Потому что, если ей и впредь придется каждый вечер сидеть с этими женщинами, она рискует умереть со скуки.
Книга первая. Посвящается Александру Ставашу с моей горячей благодарностью Роман «Дискотека» это не просто повествование о девичьих влюбленностях, танцульках, отношениях с ровесниками и поколением родителей. Это попытка увидеть и рассказать о ключевом для становления человека моменте, который пришелся на интересное время: самый конец эпохи застоя, когда в глухой и слепой для осмысливания стране появилась вдруг форточка, и она была открыта. Дискотека того доперестроечного времени, когда все только начиналось, когда диджеи крутили зарубежную музыку, какую умудрялись достать, от социальной политической до развеселых ритмов диско-данса.
Книга вторая. Роман «Дискотека» это не просто повествование о девичьих влюбленностях, танцульках, отношениях с ровесниками и поколением родителей. Это попытка увидеть и рассказать о ключевом для становления человека моменте, который пришелся на интересное время: самый конец эпохи застоя, когда в глухой и слепой для осмысливания стране появилась вдруг форточка, и она была открыта. Дискотека того доперестроечного времени, когда все только начиналось, когда диджеи крутили зарубежную музыку, какую умудрялись достать, от социальной политической до развеселых ритмов диско-данса.
Имение Ривертон, Англия, 1924 год. Известный поэт покончил с собой во время вечеринки в честь летнего солнцестояния. Свидетелями были только две сестры-аристократки: обаятельная и жизнерадостная Эммелин, и красивая, умная, страстная Ханна. Одна — преклонявшаяся перед ним, другая — бывшая по слухам его любовницей. С тех пор сестры никогда не разговаривали друг с другом. Что же произошло на самом деле? Правду знала лишь горничная Грейс Ривз, всю жизнь пытавшаяся забыть события той ночи. Но семьдесят лет спустя, когда кинорежиссер из Голливуда решила снять фильм о произошедшем, старые воспоминания пробудились, и хранимые секреты начали открываться…
Во время пикника на семейной ферме шестнадцатилетняя Лорен Николсон становится свидетельницей шокирующего преступления – ее мама Дороти убивает человека. Спустя пятьдесят лет эта история по-прежнему беспокоит героиню. Кем был тот человек и почему мама так поступила? Лорен понимает, что может упустить последний шанс узнать правду, и принимается искать ответы в прошлом Дороти. Она идет по следам незнакомцев, встретившихся когда-то в истерзанном войной Лондоне, чтобы понять, как их судьбы связаны с судьбой ее матери.
Читатели уже знакомы с героями первой части романа – четырьмя подругами и дочерью одной из них. Кульминационный момент «Кружево-2» – похищение Лили во время ее поездки в Турцию. Похититель и цель преступления окажутся очень неожиданными.Продолжение романа «Кружево». Главные герои – Лили, молодая кинозвезда, и ее мать Джуди Джордан, с которой наконец-то она встретилась в конце первой книги. Присутствуют и три школьные подруги Джуди, судьба которых подробно прослеживается в первой части романа. Все они – преуспевающие элегантные женщины.
Корнуолл, 1933 год. Элис Эдевейн живет в красивом поместье вместе с семьей. Дни текут привычной чередой, а идеальному миру, лишенному забот, ничто не угрожает. Но однажды случается непоправимое – таинственно исчезает Тео, младший брат Элис. А вскоре после этого находят бездыханное тело друга семьи. Что это – самоубийство или преступление? И если самоубийство, то могла ли причиной стать пропажа Тео?В 2003 году детектив Сэди Спэрроу оказывается в Корнуолле. Гуляя по лесу, она случайно обнаруживает заброшенный дом – тот самый, в котором произошла трагедия.