Платон. Избранное - [118]

. И вот когда Отец усмотрел, что порожденное им, это изваяние вечных богов, движется и живет, он возрадовался и в ликовании замыслил еще больше уподобить [творение] образцу. Поскольку же образец являет собой вечно живое существо, он положил в меру возможного и здесь добиться сходства, но дело обстояло так, что природа того живого существа вечна, а этого нельзя полностью передать ничему рожденному. Поэтому он замыслил сотворить некое движущееся подобие вечности; устрояя небо, он вместе с ним творит для вечности, пребывающей в едином, вечный же образ, движущийся от числа к числу, который мы назвали временем. Ведь не было ни дней, ни ночей, ни месяцев, ни годов, пока не было рождено небо, но он уготовил для них возникновение лишь тогда, когда небо было устроено. Все это – части времени, а «было» и «будет» суть виды возникшего времени, и, перенося их на вечную сущность, мы незаметно для себя делаем ошибку. Ведь мы говорим об этой сущности, что она «была», «есть» и «будет», но, если рассудить правильно, ей подобает одно только «есть», между тем как «было» и «будет» приложимы лишь к возникновению, становящемуся во времени, ибо и то и другое суть движения. Но тому, что вечно пребывает тождественным и неподвижным, не пристало становиться со временем старше или моложе[135] либо стать таким когда-то, теперь или в будущем, либо вообще претерпевать что бы то ни было из того, чем возникновение наделило несущиеся и данные в ощущении вещи. Нет, все это – виды времени, подражающего вечности и бегущего по кругу согласно [законам] числа. К тому же мы еще говорим, будто возникшее есть возникшее и возникающее есть возникающее, а имеющее возникнуть есть имеющее возникнуть и небытие есть небытие; во всем этом нет никакой точности. Но сейчас нам недосуг все это выяснять.

Итак, время возникло вместе с небом, дабы, одновременно рожденные, они и распались бы одновременно, если наступит для них распад; первообразом же для времени послужила вечная природа, чтобы оно уподобилось ей, насколько возможно. Ибо первообраз есть то, что пребывает целую вечность, между тем как [отображение] возникло, есть и будет в продолжение целокупного времени. Такими были замысел и намерение бога относительно рождения времени; и вот, чтобы время родилось из разума и мысли бога, возникли Солнце, Луна и пять других светил, именуемых планетами, дабы определять и блюсти числа времени. Сотворив одно за другим их тела, бог поместил их, числом семь, на семь кругов, по которым совершалось круговращение иного. [Т. 3. Тимей. 36 е – 38 d. С. 439–440]

Для того чтобы была дана некая точная мера соотношений медленности и быстроты, с которыми движутся они по своим восьми кругам, бог на второй от Земли окружности возжег свет, который ныне мы называем Солнцем, дабы он осветил возможно дальше все небо, а все живые существа, которым это подобает, стали бы причастны числу, научаясь ему из вращения тождественного и подобного. Таким образом и по таким причинам возникли ночь и день, этот круговорот единого и наиразумнейшего обращения; месяц же – это когда Луна совершает свой оборот и нагоняет Солнце, а год – когда Солнце обходит свой круг. [Т. 3. Тимей. 39 b – с. С. 441]

Земле же, кормилице нашей, он определил вращаться вокруг оси, проходящей через Вселенную, и поставил ее блюстительницей и устроительницей дня и ночи как старейшее и почтеннейшее из божеств, рожденных внутри неба.

…Повествовать о прочих божествах и выяснять их рождение – дело для нас непосильное. Здесь остается только довериться тем, кто говорил об этом прежде нас; раз говорившие сами были, по их словам, потомками богов, они должны были отлично знать своих прародителей.

Глава 20 Порождение смертных родов. Завершение создания космоса – видимого живого существа

Диалоги: Тимей. Государство

Для завершения своего замысла демиург поручил созданным им богам породить три смертных рода – обитателей воздуха, суши и воды, вручив богам семена и начатки созидания. Для нового творения Отец использовал остатки смеси божественной души Вселенной, разделив полученную смесь на число душ равное числу звезд (но качество смеси было уже второго или третьего порядка).

Он установил, что первое рождение будет для всех одно и то же, чтобы ни одна душа не была унижена. Он также решил предоставить каждой душе тело, во всех душах зародить одни и те же ощущения, соответствующие впечатлениям, а, кроме того, зародить эрос, смешанный с удовольствием и страданием, страх, гнев и прочие чувства. Души, сумевшие властвовать над страстями (чувствами) будут справедливыми, а души, оказавшиеся во власти страстей, будут несправедливыми.

Душа, вступив в смертное тело, сотрясается от мощнейших ощущений и поначалу лишается ума, и, лишь совладев с ощущениями и страстями и с помощью воспитания, она становится разумной.

Демиург установил, что души людей справедливых, сумевших взять верх над страстями, получают вознаграждение: прожив отмеренный срок должным образом, они возвращаются в обитель своей звезды, чтобы вести там блаженную жизнь. Душа несправедливая во втором рождении сменит свою природу на женскую, а если и тогда не перестанет творить зло, то каждый раз будет перерождаться в животную природу, соответствующую ее порочному складу до тех пор, пока рассудком не победит свои страсти и зло. Разделив род человеческий на мужскую (лучшую) и женскую половину, создатель устроил женщину для продолжения рода, наделив мужчину и женщину непереносимым детородным вожделением.