Платон - [11]
Форма, какой является «идея», по Платону, не чувственная. Только в несобственном, чрезвычайно неточном смысле к «идеям» Платона могут быть прилагаемы определения пространства, времени и числа. В отношении «идей» определения эти только метафоры, уподобления. В строгом смысле слова, «идеи» как их понимает Платон, запредельны по отношению к чувственному миру.
Здесь мы достигли точки, остановившись на которой и оглядываясь на ранее изложенное, мы можем характеризовать принципиальную основу философии Платона. Учение Платона есть идеализм, так как, согласно Платону, реально существует не чувственное явление предмета, но лишь его умопостигаемая, бестелесная, не воспринимаемая чувствами сущность.
Но идеализм существовал в истории философии в двух формах: как идеализм субъективный и как идеализм объективный. Для субъективного идеализма реально только то, что является человеку в субъективных формах сознания. Субъективный идеализм антропологичен, он опирается на идеалистически истолкованные формы человеческого сознанания. Его принцип хорошо выразил старший современник Сократа Протагор: «Человек есть мера всех вещей: существующих в том, что они существуют, несуществующих в том, что они не существуют»[3] (Цитируется по 25).
Напротив, для объективного идеалиста в основе всех явлений лежат сущности, бестелесные по своей природе, но существующие объективно, независимо от субъекта. Поскольку они бестелесны, учение это — идеализм. Поскольку они существуют объективно, это объективный идеализм.
Учение Платона об «идеях», конечно, есть учение идеализма объективного. Нечувственная и вместе объективная природа «идеи» четко характеризуется Платоном в диалоге «Филеб» (на примере идеи прекрасного). «Под красотой форм, — разъясняет в этом диалоге Платон, — я пытаюсь понимать не то, что хочет понимать под ней большинство, то есть красоту живых существ или картин; нет, я имею в виду прямое и круглое, в том числе, значит, поверхности, изготовляемые при помощи отвесов и угломеров, — постарайся хорошенько понять меня. В самом деле я называю это прекрасным не тем, что прекрасно по отношению к чему-либо, как это можно сказать о других вещах, но тем, что вечно прекрасно само по себе, по своей природе, и возбуждает некоторые особенные, свойственные только ему наслаждения, не имеющие ничего общего с удовольствием от щекотания» (Платон, Филеб, 51 С). А несколько ниже, рассмотрев вопрос о видах наслаждения и об отношении наслаждения к благу, Платон объявляет нелепым мнение тех, кто думает, «будто блага и красоты нет ни в телах, ни во многом другом и будто оно заключено только в душе» (Платон, Филеб, 55 В).
Чрезвычайно важно, приступая к ознакомлению с Платоном, понять сразу, что его идеализм не субъективный, а объективный и что, как таковой, он противостоит всякому субъективизму. «Идеи» Платона — не понятия человеческого ума, не формы человеческого сознания, не явления человеческой субъективности. Правда, в учении Платона, чрезвычайно сложном, есть и та сторона, которая приводит Платона к пониманию «идеи» («вида») не только как формы или сущности бытия предмета, но также и как понятия об этом предмете. Однако это значение термина «идея» («вид») у Платона не основное, а производное.
Идеализм Платона — учение прежде всего онтологическое. Его гносеологический аспект — вторичный. Но и в плане гносеологическом «идеи» рассматриваются у Платона как идеи о формах бытия, а не сознания, сущности, а не явления. В этом отношении объективный идеализм Платона — исторический прообраз объективного идеализма Гегеля. Абсолютная идея Гегеля прежде всего идея как объективно сущее бытие. Понятием идея становится лишь на определенной ступени своего диалектического развития. Логика Гегеля («Наука логики») начинается не с категорий «понятия», а с категорий «бытия».
Попытаемся теперь пристальнее присмотреться к учению Платона об «идеях». Прежде всего зададимся вопросом, что представляет область платоновских «идей»: некое множество сущностей или их единство? И то и другое. Царство «идей» Платона не просто множество, или сумма, или набор сущностей. Это «упорядоченное» множество, или система. Не входя в подробности своего воззрения, Платон поясняет, что в системе «идей» имеются «идеи» высшие и низшие. Так, одной из высших в системе «идей» оказывается, по Платону, наряду с «идеей» истины идея «прекрасного». Но наивысшая, по Платону, «идея есть не идея истины и не идея прекрасного, а идея блага» (agathon). «Благо, — читаем в одном месте «Государства», — не есть сущность, но по достоинству и силе стоит выше пределов сущности» (Платон, Государство, VI, 509 В.) Оно доставляет познаваемым предметам «не только способность быть познаваемыми, но и способность существовать и получать от него сущность» (Платон, Тимей, VI, 509 В). Оно «непредполагаемое», «начало всяческих» (Там же, VI, 511 В).
Учение Платона об «идее» блага как о высшей «идее» чрезвычайно существенно для всей системы его мировоззрения. Оно сообщает философии Платона характер не просто объективного идеализма, но вместе с тем идеализма
