Платформа №4 - [8]
Изабелла редко пила крепкие напитки, но после такого разговора как не глотнуть самогонки? Принесла рюмочку из кухни, уселась за обеденный стол, налила. Такая крепкая, что запросто можно использовать для дезинфекции ран, и запах из початой бутылки тотчас распространился по всей квартире.
Сообщение из полиции оказалось настолько неожиданным, что у нее возникло чувство, будто речь идет вообще о другом человеке.
Личность умершего установлена. Вновь обыскав его одежду, кое-что все же обнаружили, а именно спички в нагрудном кармане рубашки. На плоской упаковке стояло название отеля, туда обратились с фотографией умершего, и две девушки с ресепшен его опознали: канадец из Монреаля по имени Мартен Бланпен. На случай, если они вдруг ошиблись, полиция подождала еще одну ночь, но он не появился, тогда номер вскрыли и нашли там его паспорт и пакет документов, из которых следовало, что за день до смерти он прибыл в аэропорт Цюриха.
«Но ведь… но ведь он говорил на немецком, на швейцарском немецком…»
Полицейский высказал предположение, что он когда-то эмигрировал и принял канадское гражданство. Да, еще его жену уведомили, завтра она прибудет в Цюрих для опознания.
«А как жену удалось…»
«Ну, когда имеется адрес и авиабилет, да к тому же мобильный телефон, поставленный на зарядку, это уж не самая сложная задача, — разъяснил полицейский, — понятно…»
Изабелла разозлилась на себя за глупый вопрос и тут же вспомнила, что у нее так и валяются папка с мобильником, однако не нашла удобной минуты сообщить об этом полицейскому.
«Сколько же лет ему было?»
«Семьдесят два».
«Вероятно, сердечная недостаточность?»
Полицейский сообщил, что результатов вскрытия еще нет, но вот какое дело, вот собственно зачем он звонит: психологи просили узнать — на случай, если вдова захочет встретиться с нею, Изабеллой Раст, — будет ли она завтра или, может, послезавтра в Цюрихе и готова ли она к такому разговору? Часто бывает, что близкие людей, погибших в результате несчастного случая и чего-то подобного, хотят поговорить с тем, кто видел их последним.
Изабелла согласилась. Да, конечно, она сможет, да.
Полицейский попросил ее, раз так, в ближайшее время держать мобильник включенным и быть в доступе, а то вот из психологической службы уже сегодня ей безуспешно пытались дозвониться, а теперь будут связываться с ней, когда дойдет до дела.
И вот Изабелла сидит за столом и пытается свыкнуться с мыслью, что несчастный, оказывается, был канадцем или канадским швейцарцем по имени Мартен.
Но как тогда понять звонки какому-то Марселю на тот мобильник, что лежит у нее? Недоразумение? Или он человек с двумя именами? В отеле один телефон — Мартена, в папочке другой — Марселя. А почему он собирался на похороны, где его не желали видеть?
Изабелла сделала еще глоток. Будто огонь обжег глотку и вышел через ноздри.
Как бы то ни было, она согласилась встретиться с вдовой, если та пожелает. Возможно, в разговоре удастся выяснить больше. Но это значит, что до завтра или до послезавтра она останется в Цюрихе. Ни тебе Браунвальда, ни Веггиса, ни Тессина. Три блузки, вынутые из чемодана, вчера она запаковала снова, а чемодан закрыла, чтобы он опять стоял готовый в дорогу, как перед отъездом на Стромболи.
Папка с мобильным телефоном внутри так и лежит на табуретке в коридоре.
Отчего она ни словом не обмолвилась об этом полицейскому?
Впрочем, теперь, когда все выяснилось, в этом нет необходимости. Она может вернуть то и другое вдове, если они встретятся. Вообще-то она уверена, что вдова захочет поговорить. Если в доме престарелых кто-то умирал в отсутствие родственников, те всегда хотели потом узнать, как именно это произошло, да произнес ли умирающий какие-нибудь слова и кому. Видимо, человек испытывает потребность сохранить для себя последний след той жизни.
«Что ж, состоится разговор между вдовой и подругой покойного», — при этой мысли Изабелла невольно улыбнулась. И задумалась, с чего это она выдала себя за подругу Марселя. Как видно, это была невольная попытка оказать сопротивление, хоть как-то защитить Марселя от холода и враждебности того, кто отказывал ему в праве отдать умершему человеку последний долг. И опять ей мерещится сцена на вокзале, и он падает как подкошенный, и его угасающий взгляд, и его просьба о помощи. Разве это не помощь — вместо него отправиться на кладбище?
Изабелла попыталась представить себя сотрудницей полиции, работающей с этим делом. Сочла бы она, что все ясно? Точно, как сказали по телефону, она дождалась бы результатов вскрытия, и если б не возникло подозрения, что Бланпена, например, отравили, то и необходимость в дальнейших действиях отпала бы, и дело следует закрыть. Откуда же сотруднице полиции знать, что папка и второй мобильник находятся в квартире у медицинского работника Изабеллы Раст? Заметить это следовало двум патрульным полицейским на месте.
Именно из-за этой папки, поняла Изабелла, именно из-за этой папки и ее содержимого дело для нее не раскрыто. Правда, она не работает в полиции, поэтому вполне может не проявлять к нему интереса. Для нее это не прецедент, а просто инцидент.
Тонкий юмор, соседствующий с драмой, невероятные, неожиданные повороты сюжета, современное общество и человеческие отношения, улыбки и гримасы судьбы и тайны жизни — все это в рассказах одного из ведущих писателей современной Швейцарии Франца Холера. В сборнике представлены также миниатюры и стихотворения, что позволяет судить о разнообразии его творчества.
Франц Холер – известный швейцарский писатель, драматург и автор песен. Человек, которого критики называют классиком, национальным достоянием и уникальным явлением в мировой литературе. Роман «Стук» произвел впечатление на европейскую читающую публику, потому что оправдал все ее ожидания: здесь есть и увлекательный, даже захватывающий сюжет, и реальная жизненная история. Но главное – это превосходный стиль изложения, богатый язык, ненавязчивая интеллектуальность.
В пустыне ветер своим дыханием создает барханы и дюны из песка, которые за год продвигаются на несколько метров. Остановить их может только дождь. Там, где его влага орошает поверхность, начинает пробиваться на свет растительность, замедляя губительное продвижение песка. Человека по жизни ведет судьба, вера и Любовь, толкая его, то сильно, то бережно, в спину, в плечи, в лицо… Остановить этот извилистый путь под силу только времени… Все события в истории повторяются, и у каждой цивилизации есть свой круг жизни, у которого есть свое начало и свой конец.
С тех пор, как автор стихов вышел на демонстрацию против вторжения советских войск в Чехословакию, противопоставив свою совесть титанической громаде тоталитарной системы, утверждая ценности, большие, чем собственная жизнь, ее поэзия приобрела особый статус. Каждая строка поэта обеспечена «золотым запасом» неповторимой судьбы. В своей новой книге, объединившей лучшее из написанного в период с 1956 по 2010-й гг., Наталья Горбаневская, лауреат «Русской Премии» по итогам 2010 года, демонстрирует блестящие образцы русской духовной лирики, ориентированной на два течения времени – земное, повседневное, и большое – небесное, движущееся по вечным законам правды и любви и переходящее в Вечность.
Абрам Рабкин. Вниз по Шоссейной. Нева, 1997, № 8На страницах повести «Вниз по Шоссейной» (сегодня это улица Бахарова) А. Рабкин воскресил ушедший в небытие мир довоенного Бобруйска. Он приглашает вернутся «туда, на Шоссейную, где старая липа, и сад, и двери открываются с легким надтреснутым звоном, похожим на удар старинных часов. Туда, где лопухи и лиловые вспышки колючек, и Годкин шьёт модные дамские пальто, а его красавицы дочери собираются на танцы. Чудесная улица, эта Шоссейная, и душа моя, измученная нахлынувшей болью, вновь и вновь припадает к ней.
Восточная Анатолия. Место, где свято чтут традиции предков. Здесь произошло страшное – над Мерьем было совершено насилие. И что еще ужаснее – по местным законам чести девушка должна совершить самоубийство, чтобы смыть позор с семьи. Ей всего пятнадцать лет, и она хочет жить. «Бог рождает женщинами только тех, кого хочет покарать», – думает Мерьем. Ее дядя поручает своему сыну Джемалю отвезти Мерьем подальше от дома, в Стамбул, и там убить. В этой истории каждый герой столкнется с мучительным выбором: следовать традициям или здравому смыслу, покориться судьбе или до конца бороться за свое счастье.
События, описанные в этой книге, произошли на той странной неделе, которую Мэй, жительница небольшого ирландского города, никогда не забудет. Мэй отлично управляется с садовыми растениями, но чувствует себя потерянной, когда ей нужно общаться с новыми людьми. Череда случайностей приводит к тому, что она должна навести порядок в саду, принадлежащем мужчине, которого она никогда не видела, но, изучив инструменты на его участке, уверилась, что он талантливый резчик по дереву. Одновременно она ловит себя на том, что глупо и безоглядно влюбилась в местного почтальона, чьего имени даже не знает, а в городе начинают происходить происшествия, по которым впору снимать детективный сериал.
«Юность разбойника», повесть словацкого писателя Людо Ондрейова, — одно из классических произведений чехословацкой литературы. Повесть, вышедшая около 30 лет назад, до сих пор пользуется неизменной любовью и переведена на многие языки. Маленький герой повести Ергуш Лапин — сын «разбойника», словацкого крестьянина, скрывавшегося в горах и боровшегося против произвола и несправедливости. Чуткий, отзывчивый, очень правдивый мальчик, Ергуш, так же как и его отец, болезненно реагирует на всяческую несправедливость.У Ергуша Лапина впечатлительная поэтическая душа.
В небольшой двухкомнатной квартирке в Монреале живет почтальон по имени Билодо. По вечерам он любит ужинать под звук работающего телевизора, играть в видеоигры и предаваться своей тайной страсти: вскрывать и читать чужие письма. Этим делом он втайне ото всех занимается уже два года. Конечно, он преступает закон, но с другой стороны, что в этом такого? Кто вообще узнает, что письмо доставят на сутки позже? Так Билодо познакомился с Сеголен, женщиной, регулярно писавшей хайку некому Гастону. Читать письма Сеголен — высшее блаженство для Билодо.