Плата за предательство - [8]

Я миную холл и подхожу к комнате Кристофа. Хотя наши комнаты расположены почти друг на друге, одевалась я в другом месте, поэтому и пришлось обойти половину дома, чтоб вернуться к себе.

Захожу внутрь и вижу Кристофа, столь прекрасного в вечерней одежде. Он поправляет галстук, никак не желая оборачиваться.

- Гей, мужчина, обернитесь. – У меня хорошее настроение, чему способствует длинное красное платье. – Посмотрите на свою даму.

- Моя дама как всегда прекрас…

И тут он видит меня. Не могу сказать, что он был шокирован, утратил способность говорить, но я контроль прошла, это без сомнения. Вот и хорошо, теперь я спокойна, мне нравиться его реакция.

Мне хотелось быть красивой. Не знаю для кого, может и для себя, но и для него тоже. Как бы там не было, теперь я находило в его влечение ко мне что-то большее, чем просто притяжение. И я смогла успокоиться, чувствуя себя в этом доме почти родной.

Но были и неприятные моменты, один из которых случился еще два месяца назад.

Когда я выпросила и Кристофа право на жизнь той служанки, она убежала на кухню – вечное пристанище разговоров и успокоения. Я пошла за ней, но, будучи уже на пороге, услышала разговор, который заставил меня замереть.

На кухне сидели две мои знакомые – Мика и Вера, и еще одна старая кухарка. А около них плачущая девушка, спасенная от смерти.

- … вы не понимаете, если б не она, я б давно уже была мертва!

- Да понимаем мы все, - раздосадовано отвечает Мика. - Ты себе даже представить не можешь, какое она имеет на него влияние.

Девочка утирает слезы, с интересом посматривая на Мику, которой есть что рассказать.

- Как это? Она, насколько я понимаю, такая же, как мы.

- И такая и не совсем, - встревает старуха, до этого сочувственно посматривающая на плачущую девушку. – Понимаешь, Лана, когда-то эта женщина была такой же слугой, как и мы.

- Что?!

- Да, она появилась в нашем доме почти три года назад, нервная, тихая, а когда говорила о вампирах, ее всю трясло от злости.

- Да-да, - поддакивает Вера. – Мы сидели за этим же столом и часто изливали свою ненависть на хозяев. Но даже слепой видел, что Кристоф постоянно находился рядом с Дианой.

Я замираю. Неужели все и вправду было так? Когда же это он был рядом, если наши встречи были секретом.

- Так ее зовут Дианой?

- Угу. И эта Диана – первая слуга, не побоявшаяся убежать. Но, как видишь, вернулась, и теперь уже на правах хозяйки.

- Да ладно тебе, кто знает, что у них было на самом деле? Может и не была никогда слугой, может игра какая…

- Не знаю. А ты, Лана, не плачь, радуйся, что жива, и к Кристофу не подходи, а то будет тебе проблем – не оберешься. Хозяине человек неспокойный, а та женщина не всегда будет за тебя заступаться, - не захочет попросту терять его расположение.

- Вряд ли это возможно, - бурчит Мика.

Лана – спасенная девушка – кажется очень юной, ей не больше семнадцати, поэтому не странно, что она задает вытекающий вопрос, от которого в другое время я обязательно бы улыбнулась:

- Думаете, он ее любит?

Вера и Мика молчат. Отвечает старая кухарка, которой, в отличие от молодых, поздно мечтать о жестоком, но очень красивом и могущественном хозяине.

- Факты говорят за себя. Но, как бы там не было, теперь Диана – наша хозяйка, и еще неизвестно, что она может выкинуть. Надо быть осторожными, и не…

Меня злит их ко мне отношение. Да, на первый взгляд они не сказали ничего плохого, но во мне просыпается чувство ненависти к этим людям. Я еще не нашла ее причины, но чувствую, что должна отыграться.

Я захожу на кухню, и фраза замирает в воздухе, так и не сбывшись.

Девчонка боится больше других, это видно сразу. Как же я злюсь на нее за эту ненависть, за то, что они бояться меня, на самом деле еще ничего не зная. Ну и пусть, эти люди сами выбрали свой путь.

- Не реви, глупая! – бросаю с ненавистью. – С сегодняшнего дня будешь моей личной горничной, и выполнять будешь только мои приказы. Поняла?!

Она молчит. А во мне та же злость.

- Ты поняла? Если нет, тогда еще не поздно вернуть все вспять!

- Поняла, - всхлипывает девочка.

Я покидаю комнату, и уже будучи за дверью, слышу ее возобновившийся плач. И так продолжается довольно долгое время – девушка по имени Лана меня боится, и когда я прошу ее зачесать мне волосы, она делает это столь осторожно, будто за провинность я могу укусить.

Но это не важно, это пройдет, так бывает всегда.

И вот сейчас Кристоф подает мне руку, и я забываю обо всем. Я прощаю ему его провинности, а он готов простить мне мою гордость, которую часто называл высокомерием.

- Ты готова? – спрашивает он.

Я улыбаюсь. Беру его под руку.

- Сегодня я готова ко всему, но мне страшно.

- Я буду с тобой, тебе нечего боятся.

- Что ж, тогда мне не страшно.

Мы выходим из комнаты, и он некоторое время молчит, а на его лице довольная улыбка. Я чувствую, что он хочет что-то сказать, но так и не говорит.

- Что? – не выдерживаю.

- Ничего, просто ты не понимаешь, что сейчас я исполню любое твое желание, настолько мне приятны твои слова.

Да, в этот момент мы были счастливы. Наши глаза горели, и мне казалось, что я нашла свое счастье. Я была почти готова примириться с мыслью, что эти три года станут для меня счастливыми.