Планировщик задач - [81]

Бубуины быстро прошли на угол пятнадцатого сектора, и вдали показался человек, который, что-то мешал в большой кастрюле.

– Слышь, Хонэн, вон он вроде.

– Да вижу, вижу.

Бродяга принадлежал к категории бомжей, которые побираются чем-либо и не работают, Спят тоже где попало, И на его счастье и счастье множество таких же, как и он опустившихся – температура воздуха в поселении радовала постоянной температурой: в любое время – плюс двадцать три градуса, по Цельсию.

Печки для приготовления пищи, ввиду сложившейся традиции: использовать всё не по назначению – пришлось изобретать специально для местной публики, Трекс – печь, что работает при помощи сложной, химической реакции, не известной ни одному заключённому, Если на трекс поставить кастрюлю или кружку с водой, то она сразу закипает, а когда убираешь, то в туже секунду, печь становиться холодной, Но самый, главный фокус заключается в том, что посуда, которой можно пользоваться, должна быть с определённого сплава, Если поставить обычную, мелтонную кружку или кинуть на трекс кусок мяса, то оно всё так и останется холодным.

– Суп или борщ варишь? – спросил Гоблин за спины повара.

Бродяга пропустил мимо ушей, что спросил у него Хонэн – доставал с кастрюли кости и с жадностью обгрызал то мясо, что на них оставалось, а потом подкидывал в кипящий бульон, новую порцию, Но эти бренные остатки, были обработаны со знанием дела: мяса на них, практически не было; а этот бичара, так увлёкся праздником пуза, что вокруг себя – ничего не замечал.

– Так что, суп или борщ?! – повторил Гоблин.

– Тебе какое дело? – сказал тот и не оборачиваясь, черпнул кружкой с кастрюли, наваристого бульона.

– Да вот, тоже хочу.

– Ничем не могу помочь, самой мало, – как собака зарычал бродяга.

Хонэн поставил ногу на плечо, сидящего суповара.

– Я Черепу всё расскажу, это он мне костей дал.

Услышав тихий смех сзади себя, чудо повернуло голову, и увидев Бубуинов – он с перепугу даже выронил кружку с бульоном.

– Извините меня пожалуйста! Не признал! Не признал!

Упал на колени и начал целовать Гоблину ноги.

– Берите всё, мне ничего не надо, У меня ещё есть: много есть, Только не убивайте!

– Что жить хочешь? С такой жизнью как у тебя, я бы уже давно, точно повесился, – усмехнулся Хонэн, – Где кости взял?

– Нашёл, – сказал тот и примолкши на пару секунд, забегал глазами по лицам Бубуинов, – Всё скажу! Всё! Это всё они! Бес попутал: отпустите меня пожалуйста! – плача и пуская слюни ныл бродяга.

– Давай по порядку, как тебя зовут?

– Дуня, – и утёр нос.

– Хе-хе, трансквазионный[19] что ли, была Дуня стала: Вася, сейчас как зовут?!

– Джузеппе.

– Так вот Джузеппе, давай по порядку: кто они и кого там – кто попутал?

– Не спалось, что-то: на голодный желудок, Вдруг смотрю, прут мешки: я за ними, а они возьми и кинь их, прямо у дороги, Я значит туда, а там это, – сказал он и в тот миг, упал на пол: начал кататься по красному грунту Марса, кося под дурака, и при этом ещё громко кричал: – А-а!.. Бесы! Бесы!

– Тебя же вроде по-человечески, попросили.

– Видать, трансквазия, хорошо по башне бьёт! – послышался чей-то голос.

Бродяга ещё громче закричал:

– А-а!..

– Так, а ну подымите эту Клаву на ноги.

Вмиг к лежащему бомжу подскочили двое Бубуинов, и взяли его под руки – через две секунды, Джузеппе стоял, перед лицом Хонэна.

– Знаешь, что, Твоя дурка: неубедительно! – сказал Гоблин и резким движением руки выхватил меч; два уха бомжа, тотчас, упали в красную пыль.

– Даю тебе последний шанс, Дуня! Будешь косить, – сказал Гоблин и провёл рукой по горлу, – Отпустите его! Давай заново и смотри: последний!..

Тот скорчил лицо, от сильной боли, и перестал валять дурака, Кровь лившаяся из раны залила его верхнюю одежду, Конечно если это можно было назвать одеждой.

Бродяга чувствовал, что ему уже точно не жить: или эти съедят, или люди Мирона пришьют.

Хоть, население тюрьмы было и не маленькое, но членов банд – знали не только в лицо, Потому что, не раз, каждому поселенцу приходилось сталкиваться с их интересами.

Но Мирон может простит думал бродяга, а от этих пощады ждать не стоит.

– Удав и Микола, Других я не знаю.

– Вот видишь, молодец, чего сразу не сказал?

– Испугалась, – уже более спокойным голосом промямлил Джузеппе.

– Мясо где дел?!

– Мясо не было, только кости и головы, И то, головы Череп забрал.

– Черепу сказал тоже самое?

– Нет! Только что нашёл и всё, ну ещё показал, где, Да если я бы только, на них посмотрела, то никогда бы и не трогал, – сказал он и снова заплакал, а с его носа побежали сопли.

– Головы, хм, что тебя, в них, так смутило?

– Череп своим говорил, а я краем уха услышал: вроде там голова Хромого была.

– Всё хорошо, но одно лишь плохо.

Услышав эти слова Дуня сделал испуганное лицо и тут же выпалил:

– Я вам всё сказал! Всё! Мне скрывать нечего, Мясо я не брала.

Да нет, Дуня-Вася, ты что-то там говорило, что тебя бес попутал, а это уже… Ты же знаешь какое у нас отношение к всякой чертовне.

– Какое? – вякнул суповар и сделал удивлённое лицо.

– Да никакого, – дружный смех чёрного коллектива звоном пролетел мимо ушей Джузеппе, и в тот же миг, острое будто бритва, лезвие самурайского меча: как по маслу, срезала голову бродяги, – Черепок надо с собой взять, чтобы Шаману лишний раз не доказывать, – вытирая клинок об тряпочную одежду бомжа, сказал Хонэн.