Планету открывали сообща - [86]

Тогдашняя территория Китая была намного меньше нынешней. На севере граница его проходила по Великой стене. До путешествия Чжан Цяня китайцы, видимо, не проникали на север и запад дальше пустыни Гоби и Цайдамской впадины между Тибетом и Монголией.

Кроме естественных препятствий — гор и пустынь — общению китайцев с другими культурными народами мешали полудикие племена, которые кочевали между Китаем и Средней Азией и постоянно нападали на своих соседей. Особую опасность для Китая представлял союз гуннских племен, не раз опустошавших китайскую территорию.

Император Китая решил перехитрить врага и заключить союз с другими кочевниками — большими юэчжами, жившими за владениями гуннов.

Однако путь к юэчжам лежал через владения гуннов. Да и пути этого никто в Китае толком не знал. Дорогу могли указать только гунны!

При императорском дворе нашелся все же человек, который взялся пробраться к юэчжам. Это был Чжан Цянь. Мы мало знаем о его жизни. Из трудов историков древнего Китая известно лишь, что в 140 или 139 году до н. э. он получил высокое придворное звание, очевидно за успехи на дипломатической службе. Он не раз бывал за рубежами Китая.

Китайские императоры, рабовладельцы и феодалы с презрением относились к другим народам. Они приписывали себе великие достижения китайской культуры и всех некитайцев считали варварами. Чжан Цянь, разумеется, был сыном своего века, слугой императора, но в отношении к другим народам был лишен глупой спеси китайских мандаринов, умел уважать чужие обычаи и приобретать друзей вдали от родины. Это во многом предопределило успех его путешествия.

В 139 году до н. э. посольство в составе ста человек во главе с Чжан Цянем отбыло на запад из Лунси, пограничного поста к северу от современного города Ланьчжоу. Вскоре после того, как посольство вступило во владения гуннов, Чжан Цянь со своими спутниками был схвачен и доставлен к гуннскому правителю, который, однако, не причинил путешественнику вреда и даже уговаривал перейти к нему на службу. Однако он не отпустил Чжан Цяня ни к юэчжам, ни назад в Китай, а держал при себе.

Десять лет ждал Чжан Цянь удобного случая для побега. Наконец, когда стан гуннского правителя находился на западе его владений, вероятно в южных предгорьях Тянь-Шаня, китайский посол со своими спутниками вырвался из плена. Записки самого Чжан Цяня до нас не дошли, но по различным косвенным указаниям можно более или менее точно восстановить его путь. Прежде всего беглецам нужно было преодолеть горы Тянь-Шаня. Жителям китайских равнин пришлось карабкаться по крутым склонам высоких гор, переправляться через стремительные ледяные потоки. Наконец посольство достигло южных берегов озера Иссык-Куль, где за несколько лет до этого прошли юэчжи. Здесь Чжан Цянь узнал, что юэчжи обосновались дальше на юго-восток, в Фергане, то есть в одной из областей нынешнего Узбекистана.

Однако и в Фергане больших юэчжей не оказалось— они откочевали еще дальше, в пределы Бактрии и Согдианы (области эти лежали по обе стороны Амударьи в ее среднем течении).

Добраться до них Чжан Цяню помог правитель Ферганы. Он препроводил китайского посла к большим юэчжам, использовав для этого почтовое сообщение. Показательно также, что этот правитель знал о Китае, пожалуй, больше, чем было известно в этой стране о Средней Азии до путешествия Чжан Цяня. Сведения китайца ограничивались слухами о некоем «пышном саде» далеко на западе. А правитель Ферганы давно слышал о богатствах Китая и желал наладить сообщение с ним, но не мог.

Убедить больших юэчжей вступить в коалицию против гуннов Чжан Цяню не удалось. Ему пришлось возвращаться на родину, не выполнив поручение. Восстановить обратный путь его от среднеазиатских рек до китайской реки Хуанхэ еще труднее, чем его маршрут от Хуанхэ к этим рекам. Известно только, что он взял направление через горную гряду Наньшан, но был вторично схвачен гуннами. Однако они и на этот раз не тронули путешественника.

Во втором плену посол пробыл недолго. Среди гуннской знати начались раздоры, и правитель был убит. Воспользовавшись смутой, Чжан Цянь со своей женой-гуннкой и ее соплеменником — охотником Гань-фу — бежал в Китай. На этот раз он очутился в еще более опасном положении, чем после первого побега. Тогда он находился близ границы гуннских владений, за которой мог чувствовать себя в сравнительной безопасности. Теперь же оказался в глубине территории гуннов. Ему долго угрожала погоня. Он должен был думать прежде всего о том, чтобы не попасть в руки преследователей. А это значило, что равнинам Чжан Цянь должен был предпочитать горы, в пустынях — выбирать наиболее безлюдные, а значит, и безводные участки. Ему нельзя было искать помощи у людей, а надо было стороной обходить их поселки и становища. В Китай Чжан Цянь вернулся в сопровождении лишь охотника — гунна Ганьфу. Очевидно, все китайцы, входившие в состав посольства, и жена Чжан Цяня погибли.

Сам посол остался жив и смог довести до конца путешествие только благодаря своему единственному уцелевшему спутнику — охотнику Ганьфу, который, — по выражению китайского историка Сыма Цяня, «в крайности бил птиц и зверей и доставлял пищу».