Планету открывали сообща - [51]

Тем не менее жизнь его чрезвычайно поучительна. 1'го соавторство с Лудольфом еще раз показало, какие возможности для науки открывало сотрудничество европейцев и африканцев.

Наряду с Конго и Эфиопией португальские колонизаторы пытались завладеть и страной Макаранга, которую нередко именуют царством Мономотапы. «Макаранга» означает «Страна солнца», «Мономотана» — «Владыка рудников». В царстве Мономотапы добывались руды различных металлов, и прежде всего золото. Его доставляли в Софалу — ныне ничтожную деревушку в Мозамбике, которая в средние века была крупным портом, морскими воротами Макаранги. Португальцам, которые обосновались на побережье Индийского океана, было нетрудно проникнуть в страну рудников, пользуясь давно существовавшими торговыми путями — сухопутными и речными. Расстояние от Софалы до древней столицы Макаранги (в современном Зимбабве — Родезии) не превышает 400 километров. В состав Макаранги входили также южная часть Конго, западная окраина Мозамбика и северная часть Трансвааля.

Хотя португальцы проникли в Макарангу еще в начале XVI века, они так и не дали полного географического описания царства Мономотапы. После распада царства в конце XVII века (чему немало способствовали междоусобные войны, разжигавшиеся португальцами) оно вообще исчезло из памяти людской. В шестидесятых годах XIX века в междуречье Лимпопо-Замбези снова проникли европейцы — на этот раз англичане и немцы. К своему величайшему удивлению, они обнаружили там остатки циклопических каменных построек — так называемый Большой Зимбабве: к этому времени никто не принимал всерьез свидетельство Антонио Фернандиша — первого португальца, который побывал в Макаранге в начале XVI века и своими глазами видел строительство каменной крепости.

Алчность португальских колонизаторов и смуты, которые они провоцировали в Макаранге и в других районах Африки, затормозили географическое исследование этих районов. Но, разумеется, не одни иноземцы повинны в том, что большая часть Африки так долго оставалась «неведомой землей». Работорговля, в которую вслед за португальцами включились представители других стран Запада, вызвала хаос и анархию во внутренних районах Африки, откуда рабов доставляли к побережью. Опасаясь конкуренции, продажные вожди племен старались не допускать европейцев за пределы прибрежных факторий.

В результате на протяжении двух веков об Африке было известно немногим более того, что можно прочесть в «Описании Африки», появившемся в XVI столетии.

Новый почин

Положение стало меняться в конце XVIII века, в частности в связи с созданием в Лондоне знаменитой Африканской ассоциации. «Главной целью этого общества было поощрение географических открытий в Африке и наряду с этим развитие британской торговли и политического господства на этом еще не изученном материке», — пишет Дж. Бейкер.

В связи с развитием капитализма в Англии работорговля утратила прежнее значение для правящего класса и в дальнейшем была вовсе запрещена. Ее заменила планомерная эксплуатация населения и ресурсов Африки.

Коренные жители не могли, разумеется, знать истинные намерения колонизаторов, выступавших под флагом прекращения работорговли. К тому же некоторые путешественники — величайший исследователь Африки Д. Ливингстон, например, — верили в свою цивилизаторскую миссию. Они искренне полагали, что открытие глубинных районов Африканского материка для изделий английской промышленности принесет благоденствие его народам. Убежденность этих людей передавалась аборигенам.

Следует добавить, что и такие колонизаторы, как Г. Стэнли, повсюду афишировали свою ненависть к работорговле — вековому бичу африканцев.

Благодаря этому европейским путешественникам удалось наладить сотрудничество с коренным населением Африки, имевшее самые благотворные последствия для исследования материка. Правда, выяснить степень участия африканцев в исследовании Африки крайне затруднительно, ибо описания совместных, по существу, экспедиций составлялись западноевропейскими и американскими путешественниками, а никого из них, за исключением Ливингстона, нельзя назвать другом африканцев. Только Ливингстон отдал должное своим африканским спутникам, участникам его великих свершений.

Крупнейшие достижения исследователей Африки в XIX веке связаны с гидрографией материка — открытием его великих озер, нанесением на карту важнейших рек на всем их протяжении.

Пионером в этом деле выступил шотландский хирург Мунго Парк. Известно, что ни древние, ни арабские путешественники и географы не смогли решить до конца загадку Нигера.

В последние годы XVIII века было предпринято несколько попыток добраться до Нигера, но все они оказались безуспешными. В 1796 году Мунго Парк, который годом раньше высадился на побережье Гвинейского залива, вышел у Сегу к Нигеру и некоторое время следовал вдоль его берега. Однако выяснить, куда впадает река, шотландец не сумел. Смертельно усталый и больной, он двинулся в обратный путь. Достигнув местечка Кумалия в стране мандинго, Мунго Нарк решил, что дни его сочтены. От смерти его спас африканский торговец. Шотландский путешественник рассказывает об этом в своей книге: «По прибытии моем в Кумалию меня привели в дом Карфа Тауры… Он посоветовал мне остаться у него, а затем обещал сопровождать меня (к реке Гамбия. —