Планету открывали сообща - [19]
Как видим, потомки конкистадоров, истребивших коренных жителей Марианских островов — опытных мореходов, были буквально вынуждены идти на поклон к ближайшим их родичам — каролинцам.
Результаты экспедиции Луйто не ограничились установлением регулярного сообщения между Каролинским архипелагом и Гуамом. Находясь на Гуаме, он сообщил сведения о многих островах (включая даже численность населения) испанскому губернатору— предшественнику де Торреса. На основании его слов губернатор составил карту, копия которой была передана прибывшему на Гуам испанскому адмиралу Эспиносе.
Каду продолжал помогать русским мореплавателям при исследовании Каролинских островов. В 1827–1828 годах этот архипелаг посетил шлюп «Сенявин» под командой Ф. П. Литке.
Карта Каролинского архипелага, в водах которого еще в XVI–XVII веках побывали испанские мореплаватели, была невероятно запутанной, мифические земли соседствовали на ней с реально существующими. За две кампании «Сенявина» было описано двадцать шесть групп или отдельных островов, из них двенадцать — открыты вновь.
Ф. П. Литке широко использовал сведения, полученные в свое время от Каду, а также информацию, которую охотно предоставляли ему островитяне: с каролинцами у участников экспедиции установились вполне дружественные отношения.
«Помянутые известия и определения (сделанные европейскими путешественниками. — Авт.) весьма облегчили нам дело, послужив, так сказать, опорными пунктами, к которым мы могли относить как мои работы, так особенно сведения, в разных местах от островитян получаемые, руководствуясь которыми могли мы располагать плавание так, чтобы оставить возможно меньше островов без определения», — писал Ф. П. Литке.
Подобно Коцебу и Куку, Литке отметил «рассудительное любопытство островитян». Последние «тщательно осматривали все части судна («Сенявина». — Авт.), измеряли его высоту, длину мачт и прочее».
Экспедиция Ф. П. Литке еще раз показала возможность мирного взаимовыгодного сотрудничества между европейцами и океанийцами, которой сознательно пренебрегли колонизаторы.
Вместе с тем наблюдения Ф. П. Литке снова подтвердили высокий уровень навигационного искусства жителей Микронезии.
«Плавания ведут естественно к наблюдению светил, которыми они вместо компаса руководствуются, — писал он. — Они имеют названия для всех главнейших звезд, для разных времен дневного течения солнца, для каждого дня лунного месяца. Горизонт разделяют они на двадцать восемь точек, различаемых по именам светил, которые близ этих точек восходят или заходят. Самый натуральный и верный способ для того, кому не случается значительно менять широты».
Помощник Кука
Карта Кука, составленная по карте Тупиа
Из книги «Charts and Views Drawn by Cook and his Officers and Reproduced from the Original Manuscripts», Cambridge, 1955
Западноевропейские путешественники редко так сближались с океанийцами, как О. Е. Коцебу и А. Шамиссо. Большинство из них и не стремилось к этому, и только наиболее дальновидные понимали, какие выгоды можно извлечь из сотрудничества с «викингами солнечного восхода», как поэтично назвал своих земляков Те Ранги Хироа. Такое сотрудничество восходит если не к XVI веку, когда европейцы впервые появились в водах Океании, то, во всяком случае, к началу XVII столетия.
21 декабря 1605 года из Кальяо (Перу) вышла в океан испанская флотилия под командованием Педро Фернандеса де Кироса. Испанский флотоводец был одержим идеей открыть Южный материк и даже уверил себя и многих современников и потомков в том, что это ему удалось (на самом деле он принял за сказочный материк, якобы занимающий четверть земной суши, небольшой остров Эспириту-Санто в архипелаге Новые Гебриды). Если бы Кирос захотел установить дружественный или хотя бы деловой контакт с островитянами, эта легенда скорее всего была бы тут же развеяна. Однако конкистадоры предпочли дружбе разбой, зверское истребление мирных людей.
Кирос достиг Эспириту-Санто 27 апреля 1606 года. Несколько ранее (9 апреля) экспедиция открыла остров Таумако из группы Дафф, к востоку от архипелага Санта-Крус. Здесь произошла встреча Кироса с вождем по имени Туман, которая вопреки обыкновению конкистадоров завершилась не кровопролитием, а установлением нормальных, мирных отношений. Возможно, это объяснялось мужеством Туман. Когда испанцы дали залп (правда, холостой) по толпе высыпавших на берег островитян, он один не тронулся с места. Хотя пришельцы не знали языка Туман, а вождь, естественно, не говорил по-испански, он не только назвал им более шестидесяти островов, расположенных в этом районе, но и указал, в каком направлении и сколько дней нужно идти до каждого острова.
Несмотря на гостеприимство Туман, испанцы, отправляясь в обратный путь, вероломно захватили четырех островитян. Один был доставлен в Мексику, где его окрестили и дали ему имя Педро. Педро подробно рассказал о многих островах, лежащих вблизи Таумако, о дальних путешествиях, которые предпринимали его родичи на легких судах.
В числе островов, известных и Тумаи и Педро, был Маниколо. Раньше считалось, что это — Ваникоро, один из островов в архипелаге Санта-Крус. Новозеландский ученый Парсонсон доказал, однако, что речь идет о другой, куда более далекой земле.
