Планета шестизарядного пистолета - [34]

Эта сцена продолжалась довольно долго, а затем Зак промолвил: «Я огражу тебя от беды, Малыш. Это диапозитив, сделанный с Межпланетных закодированных документов уголовных дел. Короче говоря, это законы. Законы, которые управляют даже таким отсталым, угнетенным миром, каким является Миссури. Ты держишь в руках Раздел 12 578, пункт 2. Мрачно, я признаю это. Редко кто придерживается этих законов. – Холодный пот стекал по его щекам. Он затеял опасную игру. Дыхание Малыша становилось все тяжелее. – Но это все записано в книгах».

Малыш, словно пресмыкающееся, подался в сторону Зака. Говорил он глухим голосом. «Я не вполне уловил смысл твоих слов, Рендольф. Но то, что я понял, мне по душе».

– Это твоя проблема, – ответил Зак, содрогаясь, и это не осталось незамеченным. – Суть закона состоит в следующем, Малыш. Если гражданские беспорядки мешают ведению межпланетной торговли, то торговля между планетами приостанавливается.

Малыш щелкнул пальцами, издав непонятный звук. Что за чепуха эта торговля?

– Любой обмен товара на товар, либо денег на товар.

Малыш презрительно промолвил: «Ты ведь уже помешал обмену туристами, Закки. Если бы этот Склогларф не делал все по-своему, фабрику „Олде Уэсте Бренд“ тоже вскоре можно было бы привести в порядок. Не думаю…»

– Ладно, – почти беззаботным тоном промолвил Зак, – это предприятие, определившее налоги, которые взимает Косфед за сувениры. Обычно оно покрывает налоги за поставки спиртного в Шейн. Отдел алкогольных напитков Косфеда получает огромный доход от этих поставок на все планеты галактики. Практически, Малыш, если бы торговля в Шейне не процветала, нечего было бы пить.

Апломб Малыша совершенно исчез. Он поднялся, сдвинув назад шляпу так, что его лицо осветилось переливающимся светом, исходившим от фороспор, и внимательно посмотрел на Зака, словно тот был весь в грязи.

– Ты совершенно не должен…

– Да, я, черт побери, могу. – Зак говорил громко, чтобы не было слышно, как стучат его зубы. – Эта показная стрельба нарушила межпланетную торговлю. Туристы, Малыш, теперь меньше будут путешествовать по галактике. Если это можно считать нарушением закона о торговле…

– Но, но, – губы Малыша сложились в трубочку для плевка. – Но…

Зак почувствовал прилив страшного веселья. Услыхав витиеватые речи, которые ему были непонятны, Малыш перестал понимать, что ходит по лезвию ножа. Для пущей важности он взмахнул диапозитивами перед самым носом Зака.

– Только ты во всем виноват! – закричал Малыш. – Ты несешь ответственность за то, что эта старая развалина умерла! Ты подготовил дуэль! Что же скажет Косфед, когда узнает, что?..

– Малыш, Малыш. – Заку удалось подавить прилив презрения и ярости. Он блефовал – как же редко он чувствовал себя таким гордым! – и делал это превосходно. – Тебе не дано понять, что такое бюрократизм, и как организован Косфед. Ты издеваешься над тем, что я читаю, но зато я многое понимаю. Я ведь работаю официальным экономическим агентом Косфеда. И могу наверняка предположить, как Косфед будет вести себя в подобном случае. Если я пошлю туда жалобу, они сначала обратятся к закону, а затем спросят, какие обстоятельства заставили меня жаловаться. Но это будет не скоро. Гораздо позже, чем можно себе это представить. Много недель спустя. В течение всего этого времени ни один сувенир не будет вывезен из Шейна. По этой же причине вам нечего будет пить на ваших попойках.

Малыш схватился за свой кадык: «О, боже».

– И будет это до тех пор, Малыш, пока…

– Думаю, ты это сделаешь, если, – ухмылка на лице, напоминающем мордочку ящерицы, напряженная рука, – если я не убью тебя раньше!

– Забудь об этом. Я уже отослал жалобу. И вложил данные в компьютер, который находится в бесплатной библиотеке. Если я, персонально, не дам отбой, сообщение рано утром уже поступит по назначению. И не пытайся разрушить библиотеку. Корпус компьютера изготовлен из неразрушающегося материала. А это значит, что пули его не пробьют.

После каждой фразы Зака Малыш все больше задыхался и свирепел. В голове у Зака пронеслась жестокая мысль: «Прекрати брыкаться, ублюдок!»

Он дал дрожащему Малышу еще один диапозитив. Как и вся его недавняя ложь («сообщение уже заложено в компьютер, необходимо персонально дать отбой») – это тоже была ложь. Но он продолжал говорить громко: «Это копия моего сообщения, Малыш. Читай».

Малыш важно перевернул копию пустой стороной кверху. «Боже мой, как говорила моя мама, надо было слушать учителей». – Он поднял голову. Кристаллы, которые развевались у его ног, сделали его глаза зеленовато-розоватыми. – Подожди немного. Ты говорил, что сюда не будут привозить ни капли до тех пор, пока…

– Ни капли, гарантирую. Ни одной.

– Что это за «пока». До каких это пор?

– До тех пор, пока вы, обезьяны из «Шанса», не решите, что любите ваше пойло больше, чем Хенси Бонна.

– А – а… – Звук был длинным и злорадным. – Вот это дело. Мы отдадим Хенси, ты не вызываешь этих собак-законников, и спиртное продолжает литься рекой.

Зак кивнул.

– Я не знал, что ты игрок в покер, Рендольф. Но клянусь, ты нехороший человек. Клянусь, ты дрянь.

Улыбнувшись сквозь зубы, Зак ответил: «Если ты берешь на себя ответственность за длительный период трезвости, который еще никогда не переживали ни ты, ни твои дружки, тогда действуй. По-моему, именно это решили твои парни из „Шанса“, когда часами сидели и играли в карты, потягивая виски.