Планета семи масок - [169]

Он улыбнулся в ответ. Сердце его отчаянно забилось. Но это могло быть и от бега, от бегства… Ему не хотелось говорить. Потом он снова улыбнулся и, протянув руку, коснулся ее круглого полного плеча.

— Ты права, — прошептал он. — По-настоящему моя. Как долго я ждал этого мгновения…

Она залилась серебристым смехом, который шел, казалось, из немыслимых зеленых глубин. Потом тряхнула головой, и ее волосы рассыпались по плечам сверкающими прядями. Их настиг лунный блик и сказочно изменил все вокруг.

— Пошли, — сказал он, — нам еще добираться до места.

Он протянул руку и сообразил, что она не могла последовать за ним.

Боже, подумал он, не могу же я принимать за настоящую женщину…

Он поднял ее на руки, и она прошептала ему на ухо:

— Почему ты меня желаешь? Какое удовольствие могу я тебе доставить?

Он ощущал ее грудь, настоящую женскую грудь, и холодную, тяжелую и мясистую нижнюю часть тела.

Он еще крепче обнял ее.

— Скажи, — повторила она, — какое удовольствие могу я тебе доставить?

Она засмеялась, и смех ее был зовущим и легкомысленным.

— Ну конечно… Ты столько ждал меня. И, конечно, ради кое-чего…

Он спросил себя, а не примется ли она расписывать свои любовные таланты. У нее явно разыгралось воображение.

Но это не важно, подумал он. Нет, важно вот что…

И он представил, что ждет их в хижине.

Они спрятались от лунного мерцания под сенью пробковых дубов. Вокруг свиристели насекомые.

Когда они оказались возле хижины, он снова уложил ее на траву.

— Подожди минутку, — нежно прошептал он.

— Конечно… Иди и приготовь все к моему появлению…

Он кивнул и, толкнув дверь, быстро захлопнул ее за собой.

Он отсутствовал долго, но когда появился, на его губах плавала довольная улыбка. Внутри горели факелы, теплые отсветы ласкали стены.

Он поднял прекрасную сирену, и она засмеялась.

Ногой он распахнул дверь. Она разом перестала смеяться.

В глубине комнаты стояла печь, где потрескивали смолистые поленья. А на печи чернел огромный котел, в котором шкворчало масло.

перевод А. Григорьева

Ив Дермез Письмо переводчика-инопланетянина фантасту-французу

Уважаемый Мэтр!

Приобретя у ваш почтенейший издатель правы на перевод ваш роман «Машина наоборот», вышедшего по ваш псевдоним Кисс Сингер, я ударился о некоторые затрудности.

Во время повторяемости наш встречи на Сигме Бетельгейзе, вы любезно согласился с низу сойти, чтобы направить меня в моя неблагодарная деятельность. Я благодарю вам наперед.

Я спотыкнулся о первый фраза первая глава, и перед тем как двигаться дальше, хотел бы наперед осведомиться ваш просвященное мнение.

Вы написал: «Утром обещала наладиться хорошая погода». Очень ритмичный фраза. Но смысль от меня ускользит. Излагаю большие сомнения моя неуверенность.

1. «Обещала наладиться». Здесь есть два возможности толкований.

— Либо речь говорится про внеземлянка, на пример, про альтаирка. Если так, я бы перевесть: «Утром обещала наладить хорошую погоду». Ведомо ведь вам, альтаирцы сподобились способность менять метеорологических предсказаний.

— Либо речь говорится про землянка. Тогда я бы написать: «Утром обещала нарядиться при хорошей погоде».

2. Мне волнительно выражение «хорошая погода». У вас, землян, этот слова иметь другой смысль, чем для рептилия, какую вы называть ящерица, или для ракообразный по имени улитка. (Кроме того, я много изучать земной политика, но ее не понять такой простой ум, какие есть у нас.) «Хорошая погода» в СССР вовсе не один и тот же в США.

Или это простой игра слов на принципе английский выражение «Хорошая погода» (я также перевесть и Агата Кристи, а она часто упоминать о голубизна текучей в жиле кровь).

3. Мне не удаеться затиснуть в альтаирский бейзик слово «утро». Мы иметь три солнце, а потому три утро. Какой выбирать — синий, розовый или желтый?

Надеясь на ответ ответный почта, прошу Вас, Мэтр, принять весь глубина мой почтение.

Р.S. Меня глодать нетерпение. Хочу поскорее схватить в охапка второй фраза ваш шедевр.

Ответ французского автора

Мой милый друг!

Вы верно подметили, что я пишу весьма запутанным слогом, который не всегда понятен Читающей Публике. Мои произведения обращены к Избранным. Однако я верю — и передо мной распахнутся врата Академии. Ваша дотошность достойна похвалы. Но советую вам первую фразу моего романа выбросить. Это некий порыв к идеалу красоты, ничего не значащий для непосвященных. Более того, выбрасывайте по ходу романа все, что вам кажется лишним. У французских издателей есть нудное требование представлять книгу объемом в 250 страниц, и нам приходится заполнять пустоты. Главное в том, что на Земле будут знать, что «Машина наоборот» переведена на альтаирский бейзик.

Кроме того, авторский гонорар мне уже выплатили.

С наилучшими пожеланиями.

Письмо переводчика, полученное несколько лет спустя

Уважаемый Мэтр,

Прилагаю приклееный к письмо экземпляр «Машина наоборот» на альтаирский бейзик. Как вы мне делали совет, я устраниль все лишний. Вы позволили съекономить груда бумага, ведь роман уклался в 8 страницей in-quarto.

Примите и т. д.

Р.S. Кроме того, мне, как и вы, наплатили с лихвой и наперед. А как говорят на Дижель: «Зачем ломать черепушка?» Вы знаком этот выражение?