Планета, с которой не возвращаются. Время для мятежника - [4]

— Я верю вам, Карвер, — улыбнулась Леа, — и должна признать, что вы начинаете мне нравиться. Хотя ваш внешний вид оставляет желать лучшего.

Откинувшись, он захохотал и прихлебнул холодного напитка, который появился на столике у его руки.

— Через год вы меня не узнаете.

— Уверена, что так оно и будет. По специальности я биолог и экзобиолог, так что в теории хорошо представляю возможности восстановительного лечения. Через год вы будете как новый. Но я могу представить это чисто умозрительно, так как впервые вижу метод на практике. Мы на Земле люди небогатые, и только очень немногие могут позволить себе столь радикальную регенерацию.

— Это одна из привилегий сотрудников ФОКУСа. Они восстанавливают вас полностью, независимо от тяжести полученных увечий. Вот под этой повязкой у меня через пару месяцев вырастет новый глаз.

— Очень мило. Простите, но лично я предпочитаю не пользоваться привилегиями такого рода.

— Винить вас не могу, просто желаю удачи.

Тут они увидели, что вернулся Брайон с проектором. Он взял у Карвера кассету и вставил в аппарат. Брайон и Леа придвинулись к вспыхнувшему экрану. Карвер откинулся на спинку и просто слушал запись, время от времени прихлебывая напиток. Он уже много раз слышал ее и потому задремал. Но ближе к концу встряхнулся. Голос Хартига на пленке звучал ровно: человек предвидел свой конец, но все-таки старался оставить запись для тех, кто пойдет следом за ним. Пленка закончилась, и экран прояснился. Леа была потрясена. Но когда Брайон повернулся к Карверу, лицо его было бесстрастно.

— И ФОКУС хочет, чтобы мы отправились на эту планету, на Сельм-II? — спросил он.

Карвер утвердительно кивнул.

— Зачем? Похоже, там больше нужны войска. Солидный вооруженный отряд, который сможет постоять за себя.

— Нет. Вот этого мы как раз и не хотим. Опыт подсказывает нам, что вооруженное вторжение никогда не решает проблемы. Война — это не метод. Война — это убийство. А нам нужна информация, точные и подробные данные. Мы должны узнать, что происходит на этой планете. А для этого нам нужны опытные люди, такие, как вы. Возможно, что на Дис вы отправились без особого желания, оно и понятно, ведь то было ваше первое задание. Но справились вы отлично, сделали то, что специалисты считали невозможным. Нам бы хотелось, чтобы теперь вы применили свои способности на Сельме-II. Что скрывать, это очень и очень опасно. Но ничего не поделаешь — надо.

— А я и не собиралась жить вечно, — ответила Леа и, склонившись над пультом, заказала крепкие напитки. Но напускная веселость не обманула Брайона.

— Я отправляюсь один, — заявил он. — В одиночку мне будет легче управиться.

— Но ты не сможешь, глупая ты гора мышц. Не настолько ты смышлен, чтобы отпускать тебя одного. Или мы идем вместе, или вообще не идем. Только попробуй отправиться один, и я пристрелю тебя, чтобы не вводить людей в пустые хлопоты по доставке твоего тела к месту верной гибели.

Тут Брайон усмехнулся:

— Какая трогательная забота. Ладно, сдаюсь. Твои доводы очень убедительны и логичны, так что лучше нам отправиться вдвоем.

— Прекрасно. — Леа подхватила стакан, вылетевший из приемника, и выпила залпом едва ли не половину содержимого. — Что дальше, Карвер?

— А дальше — самое трудное. Мы должны убедить капитана изменить курс и доставить нас на орбиту Сельма-II. Там нас будет ждать крейсер.

— Чего же тут трудного? — удивился Брайон.

— Я вижу, вам не часто приходилось иметь дело с капитанами космических кораблей. Они очень упрямы. И в полете обладают всей полнотой власти. Мы не можем заставить его изменить курс, поэтому придется убеждать.

— Я его уговорю, — сказал Брайон, выпрямившись во весь рост. — Мы взялись за это дело, и никакой паршивый космический шоферишко не сможет нам помешать.

Глава 3 Дерзкий план

Капитана М'Лута можно было назвать кем угодно, но только не «паршивым космическим шоферишкой». Он и Брайон стояли нос к носу, пожирая друг друга глазами. Оба были мужчины крупные, крепкие и высокие — правда, капитан был чуточку выше. Он был так же мускулист, как и Брайон — и столь же задирист. Они были похожи во всем, за исключением одного: кожа у Брайона отливала бронзой, а капитан был черен как смола.

— Я уже сказал — нет, — произнес капитан М'Лута; за ровным тоном его голоса скрывался гнев. — А теперь покиньте мостик.

— Мне кажется, капитан, вы не совсем меня поняли. Я обратился к вам с небольшой личной просьбой…

— Отлично. Личная просьба отклонена.

— Но я еще не изложил вам причины…

— Это совершенно излишне. Слышать ничего не хочу. Капитан корабля я. И мне приходится думать и о корабле, и о пассажирах, и о грузе. И кстати, о расписании. Для меня это самое важное. Самое. Ваши люди и так доставили мне немало хлопот со встречей посадочной капсулы. Я пошел на это, так как меня убедили, что случай экстренный. Слава Богу, все прошло нормально. Инцидент исчерпан. Вы сами уйдете или вас вышвырнуть?

— Почему бы вам не рискнуть?

Брайон говорил тихо, почти шепотом. Но кулаки его были сжаты, мускулы напряжены, глаза так и пожирали капитана. Но тот глаз не отводил. Карвер прошаркал вперед и с трудом протиснулся между ними.