Планета Роканнона - [29]

К рассвету следующего дня небо очистилось. Казалось, будто продолжается холодное время года: на покрытые снегом холмы в красно-белом сиянии дневного светила больно было смотреть. Незадолго до полудня появились два охотника, про которых говорил Пиаи; они принесли несколько пеллиуньих шкур с мягким серым мехом. Рослые, с густыми черными бровями, как все эти южные ольгьо, оба охотника оказались еще менее цивилизованными, чем даже Пиаи, шарахались от Роканнона и Яхана как дикие звери и только поглядывали на них искоса.

– Они называют моих сородичей рабами, – сказал Яхан Роканнону, улучив минуту, когда они остались в хижине одни. – Но лучше служить людям и самому быть человеком, чем, как они, будучи зверем, охотиться на зверей.

Роканнон поднял предостерегающе руку: вошел, не произнося ни слова, один из товарищей Пиаи.

– Пойдем, – прошептал Роканнон на диалекте ольгьо.

Он жалел, что они не ушли до прихода двух охотников, и Яхану тоже было не по себе.

Вошел Пиаи, и Яхан сказал ему:

– Мы пойдем по суше: хорошая погода должна продержаться, пока мы будем огибать залив. Не приюти нас ты, нам бы никогда не пережить эти две холодные ночи. И мне бы никогда не услышать, чтобы кто-то подражал так пению пеллиуна. Пусть всегда в охоте тебе сопутствует удача!

Однако Пиаи стоял неподвижно и безмолвствовал. Потом плюнул в огонь, повращал глазами и заговорил отрывисто:

– Решили обогнуть залив? Вы же хотели переправиться на лодке. Лодка есть, мы вас на ней перевезем.

– Сбережет вам шесть дней пути, – вступил в разговор Кармик, тот из двоих товарищей Пиаи, который был поменьше ростом.

– Да, шесть дней, – подхватил Пиаи. – Лучше мы вас переправим на лодке – можем прямо сейчас пойти.

– Ладно, – сказал Яхан, взглянув на Роканнона: отказываться было опасно.

– Тогда пошли, – проворчал Пиаи.

Им не предложили даже провизии на дорогу, и отправиться в путь пришлось сразу; Пиаи пошел впереди, а двое его товарищей – сзади. Дул резкий ветер, небо было безоблачное, снег не таял только на северной стороне, а вообще кругом блестело, текло и хлюпало. Они долго шли по берегу на запад и наконец достигли небольшой бухточки, где среди камней и камыша покачивалась на воде лодка с веслами; солнце уже садилось. Небо на западе и вода в заливе от заката были красными; выше заката поблескивала прибывающая Хелики, самая маленькая из четырех лун, а на темнеющем востоке сияла похожая на опал Большая Звезда, второй компонент Фомальгаута. Между полными сверканья водой и небом уходили вдаль холмистые берега, неясные и темные.

– А вот и лодка, – сказал Пиаи, остановившись и поворачиваясь к Роканнону и Яхану, на лице его лежали красные отблески заката.

Его товарищи подошли и стали молча по сторонам обоих путешественников.

– Возвращаться назад вам придется в темноте, – сказал Яхан.

– Взошла Большая Звезда, ночь будет светлая, – отозвался Кармик. – Ну, а теперь, юноша, нужно заплатить, тогда мы перевезем вас на лодке.

– Заплатить? – удивился Яхан.

– Пиаи знает, у нас с собой ничего нет. Этот плащ, что на мне, подарил он, – сказал Роканнон, больше не думая о том, что акцент может их выдать.

– Мы бедные охотники. Мы не можем ничего дарить, – сказал Кармик.

Он говорил тихим голосом, а взгляд у него был осмысленнее и злее, чем у Пиаи и третьего.

– У нас ничего нет, – повторил Роканнон. – Платить за перевоз нам нечем. Оставьте нас здесь.

– На шее у тебя мешочек, – сказал Кармик. – Что в нем?

– Моя душа, – ответил не моргнув глазом Роканнон.

Все замерли, но не надолго. Кармик положил руку на рукоять своего охотничьего ножа и шагнул к Роканнону; то же самое сделали Пиаи и третий.

– Это ты был у Згамы, – сказал Кармик. – В деревне Тимаш только об этом все рассказывали. О том, как голый человек стоял в горящем костре, потом обжег Згаму белой палкой и ушел, а на шее у него, на золотой цепочке, висел огромный драгоценный камень. Еще рассказывали о колдовстве и заклятьях. Я думаю, они все дураки. С тобой, может, и вправду ничего не сделаешь. Но вот с этим...

Молниеносным движением он схватил Яхана за длинные волосы, отогнул назад его голову и поднес нож к горлу.

– А ну, юноша, скажи этому чужаку, с которым ты путешествуешь, чтобы он заплатил за ночлег и пищу, не то...

Все стояли затаив дыхание. Красные отсветы на воде уже потускнели. Большая Звезда на востоке засияла ярче; по берегу несся холодный ветер.

– Мы не сделаем юноше ничего плохого, – пробурчал, скривив свирепое лицо, Пиаи. – Сделаем как я говорил, перевезем вас через залив – только заплатите. Ты скрыл, что у тебя золото. Говорил, что все золото потерял. Спал в моем доме. Отдай нам это, и мы вас перевезем.

– Отдам на том берегу, – сказал Роканнон.

– Нет, отдай сейчас, – потребовал Кармик.

Яхан, беспомощный в его руках, не шевелился; Роканнон видел, как на горле у Яхана пульсирует артерия, к которой приставлен нож.

– Только там, – мрачно стоял на своем Роканнон и угрожающе приподнял белую палку, на которую опирался – приподнял так, чтобы обгорелый конец показывал немного вперед. – Перевезете нас, и я вам это отдам. Обещаю. Но только сделай что-нибудь с юношей – и ты умрешь тут же, на месте. Обещаю!