Планета обезьян. Истории Запретной зоны - [7]

На дальней стороне озера между деревьями показались какие-то существа. Дикие люди, грязные и замотанные в звериные шкуры. На западе таких людей странники видели нечасто. Говорили, что на востоке их гораздо больше. Это были остатки Первой расы, изначальные творцы, потерявшие разум. От них произошла Вторая раса, к которым принадлежал Таул с товарищами – те, кто обладал знаниями и памятью, кто сохранил способность мыслить и обрел дар огня, а благодаря ему и внутреннюю сущность, угодную Богу.

Дикие люди подошли к озеру. Трое мужчин и одна женщина. В руках они держали копья – простые заостренные палки. Никто из них не говорил, ни вслух, ни внутренне, потому что они не умели. Они были немыми. Ручей и то казался разговорчивее.

Люди крадучись прошли вдоль берега, а потом двое мужчин перепрыгнули на плоские камни в воде, вглядываясь в водную гладь.

– Что они делают? – прошептала Арния.

Таул пожал плечами.

– Спугнуть их? – спросил Котте.

Таул сразу понял, о чем идет речь. Представители Первой расы крайне восприимчивы к внушению. Сосредоточившись на своем внутреннем огне, Котте мог бы заставить их увидеть столб пламени, вспышку молнии, или что-то еще похуже. А воображения Котте было не занимать. Он бы точно сотворил видение, которое заставило бы диких существ в страхе броситься прочь сломя голову.

– Подожди, – сказал Таул.

Один из людей ткнул копьем в воду и вынул его с чем-то серебряным, бьющимся на конце. Поймал рыбу. Спутники мужчины одобрительно замычали и захлопали в ладоши.

– Они охотятся, – сказал Калио.

– Ты бы мог съесть рыбу? – поморщившись, спросила Арния.

– Наверное, да, – ответил Таул. – Они же едят.

Люди притихли и продолжили терпеливо высматривать добычу. Второй мужчина тем же резким движением поймал еще одну рыбу. Третий мужчина и женщина собирали ягоды и фрукты вдоль берега. Потом женщина что-то нашла и вскрикнула от неожиданности. Двое рыболовов соскользнули с камней в воду и пошли к ней.

– О нет, – пробормотал Калио. – О Боже, прости меня.

Таул увидел, что нашла женщина. Озаботившись своей маской, Калио в спешке оставил свою сумку на камнях возле озера. Сумку, в которой хранилась реликвия.

– Ах, Калио! – вырвалось у Арнии.

– Теперь их точно нужно напугать, – сказал Котте.

– Чтобы они убежали вместе с книгой? – спросил Таул.

Поднявшись, он прицелился. Его охватила тошнота, но если бы он попал в женщину с книгой, то она осталась бы на месте, а громкий звук выстрела заставил бы остальных сбежать. Таул был хорошим стрелком. Старейшины запада выдали ему четыре магазина для тренировки, прежде чем отряд вышел в путь. Таул усердно тренировался, чтобы потом, когда он станет необожженным, выполнить возложенную на него задачу. Его разум и глаза обучались убивать, после чего его мозг хирургическим образом нейтрализовали, освободив от запретов на убийство. Такова была жертва, которую ему пришлось принести ради служения Богу: лишиться священного статуса и стать невидимым для Бога, погасить свой внутренний огонь, чтобы служить Богу бескорыстнее, чем любой последователь до него.

Таул прицелился, наведя оружие прямо на голову женщины и сделав поправку на понижение, как научился. Тошнота усилилась. Ему уже доводилось убивать. Он убил Пардела. Но это было убийство из жалости. Теперь же ему предстояло совершить хладнокровное убийство.

А эти люди… необожженные, как и он, без внутренней сущности… Разве он теперь не более похож на представителей Первой расы, чем на представителей Второй? Эти люди ближе к нему, чем Калио, Котте и Арния.

Таул медлил. Он вспомнил, что способность к убийству – отличительная особенность Первой расы, ее губительный изъян. Способность Первой расы убивать сделала мир таким, каким он существует сейчас. То самодовольное удовлетворение, с каким представители Первой расы убивали, преобразило планету и, в конечном итоге, послужило толчком для появления Второй расы. Оно сотворило Бога, и Бог прекрасен, потому что Бог – это способность Первой расы убивать с широчайшим размахом, но под контролем. Высший потенциал, вечно сдерживаемый во имя славы, проявление великого могущества и великой любви.

Величайшее доказательство этого постулата – это их реликвия. Священное писание.

Тошнота стихла. Теперь Таула охватил праведный гнев. Первая раса впустила в мир насилие. Его представители заслужили, чтобы их убили за такое святотатство.

Его палец замер на спусковом крючке.

И тут посреди спокойствия леса раздался оглушительно громкий выстрел. Один из мужчин дернулся, словно туго натянутый канат с лопнувшей прядью. Правая сторона его лица превратилась в кровавое месиво. Покачнувшись, он плюхнулся в воду.

Распахнув глаза от изумления, Таул опустил винтовку – он так и не нажал на спусковой крючок.

На поляну выехали трое всадников. Их лошади на полном скаку устремились в воду, вздымая брызги.

Это были солдаты Третьей расы.

Обезьяны.

Мускулистые темные существа, покрытые черной шерстью, по цвету походившей на их черные кожаные доспехи. Грудь каждого пересекали патронташи, а один держал в руках винтовку, упиравшуюся прикладом в бедро. Из его пасти с острыми, похожими на кинжалы клыками, вылетали отрывистые приказы. Его спутники размахивали длинными дубинками.