Планета для робинзонов - [44]

Даже с первого, самого беглого взгляда, было видно, что в кабинете собрались родственники. За исключением молодого Теодора, известного своей излишней полнотой, все они, начиная с самого мистера Джошуа и кончая самым молодым — Ричардом, отличались высоким ростом и поджарой фигурой. Удлинённые лица, крупные носы и широко расставленные глаза подчёркивали семейное сходство.

— Ваш повар, дядюшка, превзошёл сегодня самого себя, — нарушил общее молчание молодой Теодор, выпуская клуб дыма, — бифштекс по-чикагски прожарен изумительно, как раз так, как надо.

— Тебе бы только поесть, — отозвался его отец, — ты у нас известный чревоугодник. Что касается меня, то мне гораздо больше понравился цыплёнок. Наш Джо никак не научится его вовремя снимать с решётки. Вечно он у него или чуть-чуть недожарен, или чуть-чуть пережарен.

— Зато никто на всей Реке не умеет так бесподобно готовить голландский соус с каперсами, как ваш Джо, — отозвался хозяин дома.

— А какой прекрасный салат из спаржевой фасоли вы нам сегодня преподнесли, — включился в разговор кто-то ещё, — положительно только из-за этого салата стоило ехать к вам!

— Да, дядюшка, — вмешался мистер Джошуа-младший, — сегодня вы нас угостили на славу!

— Ещё бы, — отозвался польщённый хозяин дома, мистер Роберт Пендергаст, — после прошлого вашего приезда, когда обед так не удался, бездельник получил пятьдесят плетей! Так что теперь-то уж он постарался!

— Вообще, такая мера всегда приносит нужные результаты. Лично я считаю, что время от времени, примерно раз в году, следует прописывать плети в виде профилактики…

— Ну, не говорите, — возразил мистер Джошуа-младший, — это уже не по-христиански. Нет, я не спорю, наказания необходимы… Но негр должен знать, за что его наказывают. Нельзя же так, как Герберт Этвуд.

— А что сделал молодой Этвуд? — спросил Ричард.

— Как? Вы не знаете? Говорят, он откусил пол-уха своему конюху, потому что лошадь была плохо вычищена!

— А тётя Оттилия, — вставил свою реплику Теодор, — спросила, а мыл ли конюх уши перед этим, или нет?!

Старшие заулыбались, молодые дружно засмеялись — пристрастие тёти Оттилии к чистоте было хорошо всем известно. Все время молчавший мистер Джошуа Пендергаст-старший решил, что настало время и ему сказать своё слово:

— Вот это уже никуда не годится, мальчики… Это просто… Просто недостойно джентльмена. Ну, я ещё понимаю: в порыве гнева собственноручно отхлестать кнутом, ударить негра по лицу… Но ухо?!! Вы меня извините! Джентльмен должен быть выдержанным. Что толку кричать, ругаться? Эти толстокожие все равно ничего не понимают. Вы должны спокойно, абсолютно ровным голосом сказать: «Сегодня вечером получишь двадцать пять плетей». Или десять… Как вы расцените тяжесть проступка. Главное же — не забыть, что вы назначили наказание. Господь Бог, вручая нам этих детей своих, повелел, чтобы мы заботились об их душах, а по сему каждый грех должен быть наказан…

— Дядюшка, вы ведь не на воскресной проповеди! — воскликнул Теодор.

— Кстати, о проповедях, — обратился к мистеру Пендергасту глава младшей ветви рода, — разве уж так необходимо мне лично читать каждую воскресную проповедь? Может быть можно это поручать и младшим?

— Не только можно, но и должно. Помнишь, как об этом говорит закон: «Надлежит главе дома или кому-либо из домочадцев его каждый седьмой день недели проповедовать малым сим Слово Господне. А также не утруждать их работой, кроме самой необходимой, и не назначать в этот день наказаний».

— Вот, вот… А какую работу считать самой необходимой? Вон, Эллингтоны заставляют и хлопок убирать в воскресенье…

— Ну не каждое же. Конечно, время от времени отдых давать им надо. А то они начинают совсем плохо работать, даже плети не всегда помогают. Вообще, надо беречь негров, уже сейчас прирост слишком мал. Раньше негритянка рожала пять — шесть ребятишек. А теперь в среднем получается два — три. А почему? Многие из нас стали забывать законы. Аллисоны отменили трехмесячное освобождение негритянки от работ, у них почти нет детей. А без негров все наши плантации ничего не стоят. Вот твой прадед, Роберт, когда выделялся из рода, сколько получил негров?

— Что-то около ста пятидесяти. Ещё мой дед обижался на вас, что мало выделили…

— Зато мы помогали вам очень долго и пшеницей, и скотом.

— Конечно, помогали… Так ведь не за здорово живёшь? Теперь-то вы получаете с меня табаком! Я бы за этот табак теперь сколько всего получил бы…

— Только не негров. «Негр есть неотъемлемая часть плантации и не может быть обменён ни на какой другой продукт, а только на негра». Так гласит закон. Но мы отвлеклись. А сколько у тебя сейчас негров?

— Около пятисот.

— Вот видишь, а прапрадед наш, Джошуа Седьмой, когда выделял твоего прадеда, тоже имел всего пятьсот тридцать негров! А было это почти сто лет назад, а точнее — ровно сто один год!

— Да мне, собственно, больше и не надо. У меня ведь только табак и скот. А все остальное я получаю в обмен на табак: и пшеницу, и рис, и хлопок… Вся Река курит мои сигары!

— Сигары действительно превосходные!

— Дядюшка, — включился в разговор Джошуа-младший, — а почему нет с нами Питера?