Планета бурь. Фаэты - [43]

– И миллион лет назад погибнуть без воды и кислорода, – подсказал Доброе-.

– Не погибнуть, – поправил Богатырев, – а лишь оказаться перед перспективой гибели. Марсиане (будем так условно их называть) должны были понимать, что их планета теряет воду и атмосферу. Они обязаны были думать о грядущих поколениях. И у них было три выхода. Первый – погибнуть.

– Нет, нет и нет! – крикнул Алеша.

Гарри Вуд, усиленно закивав, молча поддержал его.

– Второй выход – уйти в глубь планеты, вырыть пещеры, создать в них искусственную атмосферу, водоемы, подземное сельское хозяйство, построить там города и жить, никогда уже больше не видя неба, звезд, светила.

– Мрачно, но возможно, – пожал плечами Керн.

– И, наконец, третий выход: использовать достижения цивилизации и переселиться на соседние планеты, например на Венеру, условную Венеру, с большей массой и находящейся ближе к светилу, словом, где жизнь зарождалась позже и где условия для продолжения жизни, зародившейся на другом космическом теле, благо приятны.

– Я думаю, что разумные обитатели гипотетического Марса могли избрать два пути. Часть населении планета ушла в ее глубины и, быть может, существует и сейчас, и нам еще предстоит задача после возвращения на звездолет предпринять попытку связаться с ними, возможно, биологически изменившимися, приспособившимися на протяжении тысячелетий к новым условиям…

– А другая часть построила космические города, искусственные спутники, промежуточные станции для массового переселения на соседние планеты.

– Ты прав, Алеша. Очень возможно, что произошло именно так, а может быть, и еще масштабнее. Я имею в виду переселение не только на космические тела близ светила…

– Но и межзвездные перелеты, скажем, к нашему Солнцу, к нашей Земле.

– Исключить это будет едва ли научно.

– Тем более что такая гипотеза объяснит множество загадочных фактов.

– На Земле? – насторожился Доброе.

– Да. Кто миллион лет назад оставил след подошвы в песчанике пустыни Гоби? Кто стрелял пулей в дикого неандертальца в Африке сорок тысяч лет назад и тогда же охотился на древнего бизона, простреленный череп которого найден в Якутии и хранится в палеонтологическом музее в Москве.

Добров развел руками: – Ну, знаешь ли, Илья…

– Но не эти тайны главные! Главная – это тайна человеческого мозга, который был биологически одинаков у создателя теории относительности Эйнштейна и первобытного человека каменного века, у лорда Ньютона я у африканского дикаря, из которого, как известно, удавалось воспитать современного ученого. Как могла скупая природа наделить доисторического человека, примитивного охотника, развитым мозгом, способным вместить всю сумму современных знаний?

– Мозг этот создан высшей силой, – возвестил Керн.

– Нет, Керн. Мозг этот, очевидно, прошел все стадии развития начинающего мыслить существа… еще до того, как уже в зрелом для Разума виде оно попало сюда, на местную Венеру, а может быть, и к нам на Землю в околосолнечной планетной системе.

– На Землю? – поразились слушатели.

– Что ж в этом особенного? Земля доступна для космических полетов так же, как и любое другое космическое тело. И, пожалуй, более гостеприимна, чем многие другие планеты.

– Где же их следы на Земле? – допытывался Керн.

– Обратимся к вашему Американскому материку. Вспомните о горном озере Титикака в Андах. По мнению видных геологов, оно когда-то было морским заливом, на его берегах находят морские ракушки. Но ныне оно поднялось на четыре тысячи метров над уровнем моря. Однако там сохранились остатки морского порта.

– Морского порта, командор? С какого времени?

– Очень много тысяч лет назад там существовал древний морской порт. Рядом – руины циклопических строений храма Колососава. Примечательны знаменитые Ворота Солнца с иероглифами, расшифрованными Эштоном и Познанским в тысяча девятьсот сорок девятом году.

– Это, насколько я помню, оказался древнейший на Земле календарь, – вставил Вуд.

Богатырев усмехнулся.

– Да. Календарь Тиагуанако и самый древний и… самый странный.

– Да, да! – оживился Вуд. – Знаю, год там насчитывал почему-то не триста шестьдесят пять дней, а только двести девяносто. И месяцы были – десять по двадцать четыре и два по двадцать пять дней.

– Неземной календарь! – воскликнул Алеша.

– А вы не помните первые данные радиолокации Венеры-2, проведенные со звездолета нашими астрономами? – спросил Богатырев.

– О, еще бы! – ответил Керн. – Период вращения Венеры-2 был определен несколько более чем в девять земных суток.

– А ведь нам удалось уточнить это, – напомнил Богатырев.

– О да! – кивнул Керн. – Девять земных суток семь часов сорок минут и сорок восемь секунд.

– Значит, помня, что в чужезвездном венерианском году двести двадцать пять земных суток, как и у нашей солнечной Венеры, сколько будет в нем местных венерианских дней?

– Двадцать четыре целых сто пятьдесят семь тысячных, – быстро сосчитал Вуд.

– Не целое число, – огорчился Богатырев. – Несносный хвостик в сто пятьдесят семь тысячных суток! Куда его девать? При составлении календаря пришлось бы вводить високосные годы. А ну-ка! Сколько местных венерианских дней будет, скажем, в двенадцати годах?