Планета безумцев - [4]

Мне не оставалось ничего иного, как выслушать все, что Хаткинс считает нужным сказать.

— Кто вы такой? — устало спросил я. — И что вам от меня нужно?

— Давайте я начну сначала, — тихо и хрипло ответил он, все еще рефлекторно держась за горло. — Тогда, Бог даст, мы все-таки дойдем до самых нужных вещей… — Он потер лоб, надел очки и спросил:

— Вы знаете что-нибудь о сто тридцатой экспедиции разведчиков Дальнего космоса?

Ничего себе переходы! От чтения мыслей до обсуждения разведки Дальнего космоса! Интересная у нас складывалась беседа!

— Нет, не знаю, — ответил я. — О первых десяти я еще кое-что мог бы рассказать. Это история Великого Начала. А о сто тридцатой — увольте…

— Она состоялась пятнадцать лет назад. В ней участвовало девятнадцать человек. Капитаном корабля был офицер космического флота Земной системы Томас Брайтер. Вот его фотография.

Он положил передо мной небольшой фотоснимок. На нем был изображен молодой человек с крепким, выдвинутым вперед подбородком и уверенным взглядом глубоко запавших серых глаз. Вряд ли его лицо можно было назвать приятным. Но выразительным — несомненно. Целеустремленность и воля — вот что было написано на этом лице.

Я недоуменно посмотрел на Хаткинса:

— И что?

— Это я. Полтора десятка лет назад.

На меня опять накатила волна раздражения. Я не очень хороший физиономист, но мне и не требовалось быть им, чтобы уличить Хаткинса во лжи.

— Знаете, — сказал я, — что-то подобное я и предполагал услышать. Но ведь это бред. Вы в нормальное, не кривое, зеркало когда-нибудь гляделись? Или смотрели на свое отражение только в стенах этого зала? Если так, то я вам помогу увидеть себя, как вы есть. У вас маленький и скошенный назад подбородок безвольного нытика. Небольшие, глупые, чуть навыкате глаза. Узкий лоб дегенерата. Курносый нос простака. Если этот офицер на фотографии и вы — одно лицо, то тогда какая разница между Квазимодо и капитаном Феб де Шатопером?

Хаткинс не обиделся.

— Дослушайте до конца, и все поймете, — сказал он.

— Валяйте, — насмешливо ответил я.

— Мы направлялись в созвездие Тукана, — ровно заговорил Хаткинс. — Нашей задачей было первичное исследование одного из спутников Галактики, Малого Магелланова облака. Если, конечно, можно назвать исследованием то, чем занимаются космические разведчики, — с усмешкой заметил он. — Хаотичные гиперпространственные рейды наугад в любых направлениях, слепой поиск и посещение планет, дающих хотя бы намек на наличие разумной жизни, — ведь это просто болтание в неизвестности. И ничего более. Не правда ли?

— Трудно искать черную кошку в темной комнате, особенно если ее там нет, согласился я. Слова древнего китайца-философа были заказной шуточкой разведчиков, я знал их потому, что как-то брал у одного из них интервью. А знал ли эту шутку Хаткинс?

— Вот-вот! — засмеялся он и даже покраснел от удовольствия. — Мы тоже так говорили!

Я все равно не верил ему. Хотя и отметил компетентную терминологичность его речи… О созвездии Тукана я, например, имел очень смутное представление. И не знал, как толковать выражение "спутники Галактики". А он уложил все эти понятия в одну фразу. Но это никак не доказывало то, что Хаткинс — космический разведчик Томас Брайтер. Мой визави вполне мог полистать учебник по астрономии перед тем, как пудрить мне мозги.

— Так вот, нам не повезло с самого начала, — продолжал он. — Мы даже не успели приступить к поиску этой самой темной кошки. Через неделю после первого нырка в гиперпространство мы, как водится, вышли в реальный Космос. Такие понедельные выходы — необходимость. Длительное непрерывное пребывание в гиперпространстве незаметно сводит людей с ума. Вы знаете это?

— Знаю, — кратко ответил я. И больше ничего не сказал. Мне нечего было сказать: Хаткинс грамотно излагал положение вещей.

— Мы оказались в 15 тысячах световых лет от Земли, но это не суть важно. А если важно, то только потому, что мы влетели в очень малоисследованный сектор Галактики. Навигационных карт для него не существовало, и поэтому наш корабль материализовался в поле нейтронной звезды.

— Что-о? — с изумлением протянул я. И отметил, что отреагировал так, как будто уже согласился, что его рассказ — правда, а не байка

— И настолько близко от нее, что вырваться из лап гравитации было невозможно.

Нейтронная звезда! Путешествуя по Галактике куда ни попадя в своем маленьком частном звездолете, я всегда думал об одном — не попадусь ли я в сети одной из этих невидимок при выходе из гиперпространства. Дело в том, что черные карлики — так еще называют нейтронные звезды — имеют диаметр всего десять километров, и большинство из них не излучают — ни в световом, ни в рентгеновском спектре, ни в спектре радиоволн. А весят они в полтора раза больше нашего Солнца. Их гравитация опасна для корабля настолько же, насколько и поле притяжения любой звезды в Галактике. Но в отличие от "нормальных" светил, они практически невидимы, обнаружить с Земли их очень трудно. Естественно, в навигационных картах космопилотов обозначены только некоторые из них. Остальные — ловушки для тех, кто рискнул уйти с проторенных космических путей.