План №19 - [2]

— Паршивая овца, сэр, в любом стаде найдется.

— Мы должны признать, — согласился Бринкер, — что мир еще далек от совершенства.

* * *

В этот вечер ужин в нашей столовой состоял из куска мяса, тушеных помидоров, консервированных персиков, кофе и хлеба. Когда я попал сюда впервые, тушеные помидоры были мне совершенно безразличны, а сейчас я ем их с большим удовольствием.

На ночь нас заперли по камерам, и мой сосед Морис повесил на крючок свой колпак. — Еще один день, еще один доллар. — Набрав воды в пластмассовый стаканчик, он полил горшок с петуниями.

Я сбросил ботинки и сунул ноги в тапочки.

— Сегодня вернулся Эрцгерцог. Он говорит, что они действительно перелезли через стену лишь с помощью крюка.

— Очень не научно, — покачал головой Морис.

— Да, — согласился я. — Когда придет наш день, мы такого примитива не допустим.

Наша камера была крайней в ряду, и Морис посмотрел в окно на угасающий день.

— Снова снег повалил...

— Весна в этом году что-то задерживается, — подтвердил я.

Морис покосился на стаю гусей, клином вонзившуюся в небо.

— У меня прямо сердце заходится, когда весной я вижу в небе гусей. Дикие, свободные, машут себе крылышками — полетели на юг.

— Морис, — возразил я, — по-моему, весной гуси летят на север.

— Куда бы ни летели, — отмахнулся Морис. — Но когда я вижу, как они летят, дикие и свободные, как машут крылышками, сразу такая тоска берет. Сидим здесь в клетке...

— Гони от себя эти мысли, Морис — прервал его я. — Скоро мы отсюда выберемся, попомни мои слова.

Он опустил оконную шторку.

— Ты прав, Фред. И я думаю, «план № 18» — вот наш ключ к выходу отсюда.

— Согласен, — произнес я. — Слабость семнадцати предыдущих планов в том, что они осуществимы только в определенных условиях. Слишком много в них должно быть совпадений, и с этим нам пока не везло.

— Точно, — подтвердил Морис. — Но с «планом № 18» мы наконец-то попали в точку — я в этом убежден. В нем все четко и просто. И не нужно ничего подгадывать.

* * *

В конце мая Эрцгерцог вышел из одиночки, и начальник тюрьмы Бринкер снова вызвал его к себе.

В одиночках Бринкер отменил темноту и кормежку водой и хлебом. Сейчас там есть свет, и кормят вполне прилично — только что без десерта. Старики говорят, что теперешняя одиночка — это и не одиночка вовсе, и что мир мельчает.

Эрцгерцог выглядел посвежевшим и отдохнувшим.

— Ну, как себя чувствуешь, Герцог? — спросил Бринкер.

— Как огурчик. Когда меня вернут на старую работу в столярный цех?

— Не все сразу, Герцог, — протянул Бринкер. — Боюсь, это не так просто. Ты же знаешь, у нас здесь свои правила и порядки. Прежде всего, на полгода тебе придется пойти работать в прачечную. Через это проходят все новички, а поскольку ты сбежал и был пойман, ты попадаешь в категорию новичков.

— Хорошо, хорошо, — не стал спорить Герцог. — Полгода в прачечной. А после этого я вернусь в столярный цех?

Бринкер виновато улыбнулся.

— Имеются еще очередность и старшинство, Герцог. После того, как отработаешь свое в прачечной, тебя заносят в «открытый список». Тотализатор рабочей силы, другими словами. Это значит, что мы посылаем тебя туда, где в данный момент требуются твои услуги, и ты все время работаешь на новом месте. И только после двух лет в «открытом списке» ты получаешь право выбора.

Герцога такая перспектива явно не обрадовала.

— То есть, все вместе два с половиной года?

— Да, — кивнул Бринкер. — Но учти, я ведь не могу гарантировать, что к тому времени в столярном цеху откроется вакансия. Насколько мне известно, большинство работников этого цеха в ближайшее время расставаться с нами не собираются.

Папка Эрцгерцога лежала на столе, и Бринкер полистал ее.

— Откровенно говоря, Герцог, я не понимаю, почему ты так рвешься в столярный цех.

В глазах Герцога мелькнул беспокойный огонек.

— Что вы имеете в виду?

— По оценке «Общих и технических способностей» выходит, что тебе было бы гораздо лучше в электроцехе. Уж компьютер знает, что к чему.

Герцог увел взгляд за окно.

— Плевать мне на мнение компьютера. Я люблю столярничать.

* * *

Спустя три недели Герцог снова появился в кабинете начальника. Он подделал пропуск в столярный цех, и его задержали при попытке туда проникнуть.

— Говоря откровенно, Герцог, — начальник тюрьмы Бринкер прищелкнул языком, — я начинаю в тебе разочаровываться. Подделка пропуска — дело серьезное.

По виду Герцога нельзя было сказать, что он раскаивается.

— Просто потянуло посмотреть, как там у них дела.

На столе начальника тюрьмы зажужжал телефон. Взяв трубку из люльки, Бринкер стал слушать. Потом повернулся ко мне.

— Это из отдела кадров. Кого вы рекомендовали на работу в библиотеку?

— Петерсона, сэр.

— Вы уверены, что он с этой работой справится?

— Уверен, сэр. Он хороший работник.

Бринкер возобновил разговор с «кадрами» и дал согласие на перевод Петерсона из пенькового цеха в библиотеку. Повесив трубку, Бринкер вернулся к Герцогу.

— Мне очень жаль, Герцог, но боюсь, тебе снова придется посидеть в одиночке.

Казалось, Герцога это ничуть не огорчило, по крайней мере, он не подал вида. Несколько секунд он оценивающе смотрел на меня, потом повернулся и впереди охранника вышел из кабинета.