Пламя - [79]

Старый революционер имел все основания гордиться этим новым Лондоном, так как он тоже внес свой скромный, но полезный вклад в то, чтобы город стал таким, каким он сейчас являлся. Ему нравились не только новые широкие бульвары с их современными строениями, но и старые георгианские скверы. Новые архитектурные сооружения, по его ощущениям, смешались в монолитное единство с постройками былых времен, символическое единство новой жизни английского народа. И все же, пусть и немного нелогично, его одолевала тоска по старому задымленному, классовому, склонному к снобизму, филистерскому Лондону, Лондону, в котором, в конечном счете, юноши вставали на путь возмужанию без всех этих современных изнеженностей. Но пора было двигаться. После непродолжительной, уложившемся в несколько минут, прогулки он занял зарезервированное за ним место в первом ряду установленной на новой лондонской Грейт-сквер трибуны, куда для завершающей церемонии должны были подтянуться участники процессии. Он поудобнее устроился среди других старых реликвий легендарного периода, ощущая себя одновременно и почетным гостем, и своего рода выставочным экспонатом. Духовые инструменты возвестили о приближении процессии. Вскоре первая национальная колонна появилась на Грейт-сквер, обошла площадь кругом и встала на предназначенное ей место. Как и предполагал старик, то оказались китайцы, возглавившие шествие на правах старейшей мировой цивилизации. Колонна за колонной, на площадь появлялись представители всех наций.

Как обычно, каждый из национальных контингентов нес свой национальный флаг. И зачем только, подумал старик, люди продолжают цепляться за эти глупые и довольно-таки опасные местные эмблемы? Тем не менее каждая нация выставила, и на почетном месте, рядом со своим собственным флагом, простое знамя Всемирной федерации. Некоторые из участников марша были одеты в их сельскохозяйственную, промышленную или иную профессиональную униформу. Этих униформ в мире, конечно же, стало значительно больше после того, как стремление к социальной сплоченности заняло подобающее ему место в умах людей, и во время тревожного периода реорганизации мирового порядка необходимость экономии лишь усилила эту тенденцию. Но сегодняшняя процессия включала множество демонстрантов в диверсифицированных и стилизованных индивидуальных костюмах. Как всегда, национальные колонны принесли с собой инструменты или продукты своих наиболее характерных национальных сфер деятельности. Связанные в снопы хлеба, корзины фруктов, рулоны ярких тканей и шелков, научные и оптические приборы, глянцевитое электрооборудование, модели кораблей и самолетов несли на плечах либо везли на тракторах, которые сами по себе являлись экспонатами. Некоторые народы умышленно больше делали на культуру больший упор, нежели на промышленность, в частности немцы, гордо демонстрировавшие свои книги, музыкальные инструменты, картины, скульптурные композиции.

Согласно договоренности все народы должны были быть представлены в определенной, хотя и приблизительной, пропорции к их нынешней численности населения, вследствие чего среди демонстрантов преобладали смуглые, «желтые» или черные лица. Но колонны Северной Америки, Северной Европы и Европейской России наглядно показывали, что белокурый тип по-прежнему является важным фактором в человеческом сообществе.

В конце длинной процессии шли небольшие колонны трех народов-хозяев данного мероприятия — английского, шотландского и валлийского. Бурный восторг и неподдельное ликование у зрителей вызвал тот факт, что во главе каждой из этих небольших групп шагала шеренга молодых мам с грудными младенцами на руках. Позади них маршировали три шеренги детей постарше, затем няни и работники служб опеки и попечительства, за которыми следовали учителя в сером твиде, ставшем униформой всех вовлеченных в процесс образования и теперь являвшемся самой почитаемой одеждой на Острове. Потом шли Юные пионеры, мальчики и девочки, экипированные для уборки урожая, земляных работ, посадок леса и тому подобного. За ними шествовали представители университетов и технических колледжей и, наконец, всегдашние шеренги характерных для Острова промышленности и сельского хозяйства. Предоставив материнству и образованию почетное вместо в своих колоннах, британские народы продемонстрировали всему мир тот факт, что они успешно препятствуют убыли своего населения, и что вся их экономика сознательно направлена на создание образцовых будущих граждан.

Все это было восхитительно. Но не обошлась церемония и без новшества — новшества, которое (пусть оно и удостоилось аплодисментов и восторженных возгласов зрителей) возмутило старика до глубины души. Согласно официальной программе это нововведение было придумано группой молодых французских писателей и артистов; и власти, после внимательного изучения, утвердили его как «символ нового поиска индивидуальности, начавшегося во всех частях земного шара». Социальная гармония, утверждала программа, уже установлена, так что человечество может немного ослабить свою дисциплину и посмеяться над своими, с таким трудом завоеванными триумфами, не принижая, однако же, героического самопожертвования основателей Нового Мира и не подрывая лояльности его нынешних сторонников. В программе ничего не говорилось об острейшем конфликте мнений, который предшествовал официальному утверждению нововведения, конфликте, приведшем к добровольной отставке целого ряда высокопоставленных персон.