Пламя - [90]

Слабый звук сорвался с губ Миранды, она зашевелилась, немного передвинула руку, и глазам Арчера предстал краешек полной груди. Его член тут же нетерпеливо дернулся. Он хотел увидеть ее соски. Соски, что превзошли все его похотливые мечты — темно-розовые и такие сладкие. Арчер улыбнулся, вспомнив, как жене нравились его ласки, как от его прикосновений к соскам она едва не разлеталась на куски. Удивительно, сколь полно, сколь безгранично она ему отдавалась! Хоть что в том удивительного? Миранда ничего не делает наполовину. Сердце сжалось сильнее. Мири теперь его. Каждая клеточка тела знает ее, поет ее имя, дрожит одной и той же мелодией: моя, хочу, нуждаюсь.

Он уже должен был бы насытиться, ведь всю ночь снова и снова тянулся к любимой. Но, словно от выплеснутого в огонь бренди, пламя разгоралось все жарче. Исступленная, безудержная страсть.

Перед глазами пронеслись картины сегодняшнего раннего утра. Как он гладит ее шелковистую кожу, член осторожно скользит в тугую жаркую плоть, бережно, очень бережно, ибо она воспаленная и очень чувствительная. Но уже влажная и готовая его принять.

— Сейчас, Арчер, сейчас!

Чресла напряглись при одном воспоминании о трущихся о его грудь возбужденных сосках. О, как их губы сходились в любовном поединке, языки сплетались, и ее влажная тугая плоть его стискивала!

Словно живой огонь, она пылала в его объятиях, и даже воздух вокруг них нагрелся. Холод, давно поселившийся в душе, отступил, и на его место пришли страсть и возбуждение. Желание лавой струилось по венам, пульсацией отдавалось в пах.

Хрупкими дрожащими руками Миранда гладила его спину и бока. Вот она провела пальцем огненную дорожку вдоль позвоночника, а потом ниже, между ягодиц, исследуя и изучая. В этот миг его самообладание испарилось, и Арчер яростно задвигался. Не думая, не сдерживаясь, следуя самой примитивной в мире потребности, пока не взорвался.

После, крепко обняв своими тонкими руками, Миранда тесно к нему прижалась. В глазах читался страх.

— Простыни дымятся.

Они лежали в объятиях друг друга, обнаженные, уставшие, вспотевшие, а вокруг них сгустилась жара. От влажного воздуха короткие рыжие волосы на ее висках вились буйными кудряшками.

— И воздух тоже. — Сил сказать больше не было. Сердце бешено стучало, дыхание прерывалось.

Миранда подняла голову. Ее чудесные зеленые, словно отмытое морем стекло, глаза были затуманены.

— А если огонь, что внутри меня, вырвется наружу и поглотит нас обоих? — прошептала она, и меж ее бровей пролегла морщинка беспокойства.

«Тогда я умру целым». Арчер принялся перебирать ее шелковистые волосы.

— Давно бы уже нас поглотил, если бы мог. — Он с трудом улыбнулся, прикоснулся к ее лицу еще слабыми, но уверенными пальцами, провел по соблазнительному рту и почувствовал ее дрожь. И тогда Арчер понял: для Миранды удовольствие, огонь, вина и разрушение неразрывно связаны. И как же хорошо он понимает терзания жены, ведь разве можно чувствовать удовольствие, высвобождая такую ужасную силу?

Арчер прижался лбом к ее лбу.

— Думаете, я не чувствую того же восторга, когда использую свой дар?

Ее тихий голос сорвался, словно хрустнули орешки в меду.

— Вы не боитесь? Того, что внутри меня?

Не будь Миранда столь взволнована, Арчер расхохотался бы. Подумать только, какая ирония! Сдержавшись, он серьезно ответил:

— Вы же, кажется, хорошо меня рассмотрели?

— Это не одно и то же! Вы прокляты.

Тут он все же засмеялся. Тяжести на сердце как ни бывало.

— Удивительно, но сейчас я совсем не чувствую себя проклятым.

Робкая улыбка появилась на губах Миранды, хотя брови еще хмурились. Видимо, он не до конца убедил жену. Арчер принялся ее целовать — веки, щеки, всюду, куда мог дотянуться.

— Огонь — ваша сила и защита на тот случай, когда меня не будет рядом. Не бойтесь его, примите, ведь это часть вас. Вы знаете, как пользоваться своим даром, Миранда, в глубине души вы знаете. — Прерывисто вздохнув, Миранда кивнула. Арчер крепче обхватил ее затылок и притянул к себе. В нем вновь вспыхнули потребность и желание.

— Поцелуйте меня.

«Опалите меня своим огнем. Снова и снова».

Миранда тихонько вздохнула во сне. Арчер смотрел на изящную спину, которая опускалась и поднималась в такт дыханию, и чувствовал, как его затапливает волна желания. Он знал, что едва только потянется к жене, погладит соблазнительный изгиб талии, скользнет рукой по упругой попке, и Миранда повернется, распахнет свои объятия, встретит пухлыми мягкими губами.

И хоть Арчер мысленно пообещал дать любимой отдохнуть, он уже было потянулся к ней, как в голове возник образ уличного мальчишки. Вот он стучится в парадную дверь. Протягивает Гилрою белую коробочку, перевязанную серебристой лентой. Бормочет:

— Млрду Арчеру, начальник.

Холод и ужас охватили Арчера, и, отпрянув от жены, он бросился в гардеробную, остро чувствуя каждое соприкосновение ступней с полом, каждый глухой удар сердца. Действительность разрушила их блаженное уединение.

Шелестя полами халата, Арчер быстро спустился по лестнице. Заметил удивление Гилроя, услышал откуда-то справа испуганный вздох одного из лакеев. Он же не надел маску, просто забыл про нее в спешке. Впрочем, какое это теперь имеет значение?