Пламя - [55]

— Справедливое наказание для игрока, — фыркнул старый Довер.

Арчер опустил увесистую ладонь на стол.

— У кого кольцо?

— Почем мне знать? Сейчас может быть у кого угодно. Моряки редко хранят такие сокровища.

Усталость накатила на Арчера, легла на глаза, понуждая их закрыть.

— Назови имя.

Улыбка Такера стала кривой, поплыла. Трактирщик подался вперед, и свет упал на выцветшую татуировку на его предплечье: черный волк с надписью «DEI DONO SUM QUOD SUM» вокруг. Рай проследил взгляд Арчера и усмехнулся:

— Соображаешь?

Из глубин памяти пришло воспоминание. DEI DONO SUM QUOD SUM… Милостью Божьей я то, что я есть…

— Клан Ранульфа…

— Ага, приятель. Лорд Аласдер Ранульф, граф Россберри.

Довер хрипло рассмеялся, и Арчер сжал кулаки.

— Не знал, что Эллис все время был у него в кармане? — Старик снова засмеялся, и сквозь дым было видно, как перекосило хитрое морщинистое лицо. — Для пиратства у Эллиса не было ни мозгов, ни яиц. Нам с самого начала было приказано выследить твое судно.

Арчер резко откинулся назад.

— Я…

Такер покачал головой, понимая, что хотел сказать Арчер своим слабым протестом.

— Ничего хорошего не выйдет, приятель.

Арчер со свистом, переходящим в шипение, втянул в себя воздух. Уши словно набили ватой.

— А?

В глазах Рая засверкали злобные искорки.

— Мы слыхали, что ты нас разыскиваешь. Нам велели должным образом о тебе позаботиться, ежели ты объявишься.

Слишком поздно Арчер понял, что происходит. За спиной послышались шаги. Он бросился вперед, отправляя в полет пустую кружку, опрокидывая скамью. Слишком поздно. На голову накинули мешок, и мужчины навалились на него прежде, чем он смог обернуться. Врезавшись подбородком в стол, Арчер упал. От наркотика кости словно размягчились, разум затуманился. Его туго связали. Пнули в левый бок, и у Арчера перехватило дыхание. Накатила темнота, сквозь плотную ткань едва проник приглушенный голос старого Довера:

— Убедитесь, что от него не найдут ни кусочка.

С судорожным вздохом Арчер резко, словно его окатили ледяной водой, пришел в себя. Без сознания он был недолго. Его куда-то несли. Четверо, по ощущениям рук на теле.

— Господи, да он тяжелее пушки!

— И такой же крепкий, — сказал один из тех, кто держал ноги.

Пока они его тащили, Арчер безвольно висел. Голова была тяжелая, мутная. Что бы ему ни подсыпали, обычного человека такая доза бы убила. Ему же потребовалась всего пара минут, чтобы прийти в себя. Глоток свежего воздуха помог бы, но мешок на голове был слишком плотным.

— Заткнитесь, вы оба. Уже почти пришли.

И тут Арчер почувствовал запах. Гарь. Едкая вонь горящих продуктов, дерева, резины, металла, всего на свете. Отдаленное лязганье буев и скорбный звук туманного горна дали понять, что он все еще в доках. Лишь в одном месте рядом с ними так воняло от дыма — у «Трубки королевы»[9], огромной печи, созданной, дабы уничтожать контрабандные товары. Значит, они собирались его сжечь. Арчера обуял ужас — совершенно непривычное и неприятное чувство — и он тут же рванулся, широко взмахнув руками и ногами. Тугие путы, удерживающие его, лопнули, когда он упал.

— Иисусе! Он живой!

Тяжело рухнув на землю, он в мгновение ока оказался на ногах, срывая с головы ткань.

— Держи его!

Арчер мельком увидел темный переулок и влажный причал, и тут злодеи на него набросились. Оказавшись под грудой рук, кулаков, стоп и ног, Арчер широко ухмыльнулся. Удары сыпались на него дождем. Он дал нападавшим выдохнуться, после чего пустил в ход правый кулак. Время милосердия миновало. Он тяжело размахнулся и с удовлетворением почувствовал, как под рукой хрустнула челюсть головореза. Ударом ноги в живот Арчер отправил другого в полет на кучу мусора. Осталось двое, и оба держали ножи.

Он развернулся, схватил одного за руку, ломая запястье, и боднул его головой в уязвимый нос. Щелчок. Треск. На Арчера нахлынула белая мгла ярости. От нее пела кровь, стучало сердце. Его переполняли легкость и сила.

Потребовалось мгновение, дабы понять, что удары прекратились, и остался лишь булькающий звук, будто вода нехотя уходила в засорившуюся трубу. Арчер моргнул, зрение прояснилось, и он увидел, что сдавливает горло последнего противника. Парень был здоровым, почти таким же высоким, как он сам. Арчер держал его высоко над землей и медленно забирал жизнь.

«Остановись!» Беспомощно хватаясь за обтянутую перчаткой руку Арчера, несчастный выпучил глаза, разинул рот и, булькнув в последний раз, прекратил борьбу. Арчер все держал его, сомкнув руку вокруг толстой глотки, не в состоянии отпустить, и тяжело дышал.

Парень безвольно обмяк в его руке. «Остановись!» Тело тяжело рухнуло на землю. Арчер уставился на свою ладонь. Он убил человека левой рукой. Своей человеческой рукой. Дрожа, стащил перчатку, убежденный, что увидит изменившуюся кожу. Но глазам предстала обычная плоть, его захлестнула волна облегчения, и он рухнул на колени. Попробовал согнуть пальцы. Пока не изменились, но уже стали сильнее.

Вокруг лежали тела людей, которых он лишил жизни. Он убил их всех. Глубоко дыша, Арчер посмотрел на небо. Темный полог в алмазной пыли простирался над головой, и лишь черные столпы дыма, уносимые вдаль легким ветерком, пересекали его. Жажда крови, белая пелена ярости — он никогда прежде не чувствовал такой тяги. Накатил стыд. Надо уйти, оставить этих людей ночи. Так он и поступил, глухо простучав сапогами по старому дереву и оставив груду искореженных тел.