Пламя - [42]

— Откуда у вас инструменты? — поинтересовалась она, шире разрывая прореху на рукаве. Рана оказалась поверхностной — не слишком глубокий порез на крутом изгибе бицепса. Мысленно Миранда строго заявила себе, что такое воплощение мужской силы не повод глазеть на него, словно она краснеющая школьница, и сосредоточилась на своем деле.

— Я хирург, — ответил Арчер, разглядывая рану. Кровотечение уже прекратилось. — До… несчастного случая я закончил медицинскую школу. Сдавал экзамены, слушал лекции… — Он утомленно вздохнул. — Хотя сильно сомневаюсь, что кто-нибудь согласился бы прибегнуть к моим услугам. — Губы скривились в усмешке. — Аристократ, занимающийся подобным ремеслом, не вызывает доверия у большинства людей, даже будь он без маски. А уж выучиться на хирурга, не на семейного врача, — он иронично поцокал языком, — это уж совсем неприлично с моей стороны.

Миранда осторожно промыла порез и наложила тугую повязку, тщательно следуя подробным наставлениям Арчера.

— Теперь бок. — Его низкий голос звучал резче. Глубоко вздохнув, он отнял полотенце от раны. Она еще кровоточила, но уже слабее.

Арчер позволил Миранде развести полы рубашки пошире, чтобы она смогла обмыть кожу вокруг.

— Следите, чтобы вода не попала. Через минуту обработаем йодом.

Когда кожа его стала сравнительно чистой, Арчер кивнул на инструменты на столе:

— Разверните тот бархатный сверток. Берегите пальцы, внутри ножи.

В свертке оказались небольшие острые ланцеты и три зловещего вида иглы, которые могли бы сойти за рыболовные крючки, но Миранда знала, что предназначались они для другого.

Она взглянула на Арчера.

— Вам не обязательно это делать, — терпеливо сказал он.

— Нет, обязательно. — Миранда глубоко вздохнула и медленно выдохнула. — Что теперь?

— В прозрачной бутыли дистиллированный спирт, в красной — йод, в зеленой — лауданум. — На щеке у Арчера выступил желвак, он слегка побледнел. — Сначала дайте мне лауданум, затем смажьте рану раствором йода.

Зубами Арчер вытащил пробку из бутыли обезболивающего и сделал большой глоток.

— Не увлекайтесь! — От мысли, что муж может умереть от отравления лауданумом, у Миранды сжалось сердце.

Слабая улыбка тронула его губы, взгляд уже затуманивал наркотик.

— Свою меру я знаю. Уверяю вас, долго он на меня не действует.

Арчер со вздохом откинулся назад и из-под полуопущенных век наблюдал, как Миранда смачивает йодом полоску ткани и прижимает ее к ране. Тогда он взревел, запрокинув голову, тело его напряглось.

— Кровь Христова! — вскричал он и обмяк на диване.

Миранда дрожащими руками убрала компресс.

— Простите, — прошептала она, чувствуя, что сейчас расплачется.

Все еще часто и мелко дыша, Арчер выдавил улыбку:

— Это было неизбежно, — хрипло выдохнул он, прижал к боку свежее полотенце, на случай, если кровотечение возобновится, и кивнул на разложенные на столике ланцеты и иглы. — Возьмите самую маленькую иголку. — Он быстро облизнул пересохшие губы. — В сумке моток черных ниток.

У Миранды внутри все перевернулось, и она в ужасе уставилась на мужа. Он перехватил ее взгляд.

— Вы же сказали, что умеете шить.

— Я… — она осеклась. Не признаваться же, что она по глупости подумала, будто он попросит заштопать ему рубашку!

— Дайте мне иглу и нитку, прежде чем я истеку тут кровью, — нетерпеливо бросил Арчер. Он протянул руку, и рана открылась.

Миранда вздрогнула.

— Нет. — Она перехватила его руку и завела ему за голову, дабы открыть бок. — Я все сделаю. Вы не справитесь.

Он недоуменно моргнул, но руку не убрал.

— То же самое могу сказать о вас.

Оставив замечание без ответа, Миранда сосредоточилась на предстоящей работе. Маленькая острая иголка с крошечным ушком загибалась серпом.

— Нитка не должна быть слишком длинной, — наставлял Арчер, — а то может застрять и порвать плоть.

Руки у Миранды задрожали. Она стиснула зубы и отрезала нить.

Небольшой пинцет с ручками как у ножниц надежно держал иглу. Из коротких и четких инструкций она уяснила, что одной рукой следует свести края пореза, а другой — сшивать их. Она слушала, направив все внимание на рану, а не на самого Арчера. Но игла замерла в воздухе, отказываясь вонзаться.

— Миранда…

Она подняла глаза.

Кожа Арчера стала пепельного цвета. Капли пота выступили на подбородке и стекали из-под маски, но глаза оставались спокойны:

— Представьте, что это всего лишь штопка.

— Но я же штопаю вас, — выдавила Миранда.

— Обещаю не плакать. — Он накрыл ее руку своей. Уголок его рта дрогнул, и к Миранде внезапно вернулась уверенность. Подавив улыбку, она склонилась к ране.

— Помните — колоть под углом девяносто градусов, на полсантиметра вглубь, на другую сторону и вынимать иглу под тем же углом. — Он снова приложился к лаудануму.

Поначалу Миранде не удавалось сделать прокол, затем плоть поддалась с еле слышным влажным хрустом. Арчер застыл, но не издал ни звука, и Миранда продолжила свое занятие. Как только с первым швом было покончено, рука ее стала тверже, стежки — увереннее. В ушах отдавалось неглубокое дыхание Арчера.

— Вы действительно считаете, что погубили моего отца? — спросила она, осторожно протягивая нитку. Арчер вздрогнул.