Пламя и шелк - [79]

Глава 21

Райнбах, 18 сентября 1673 года

Выходя из дома Тыненов, Лукас спрятал запечатанное письмо под полу кителя. Он пообещал Мадлен отправить его д’Армону вместе со своей собственной корреспонденцией. Его впечатлило, как спокойно и сконцентрировано Мадлен работала вместе с ним над составлением письма. Он чувствовал, насколько она была расстроена и встревожена, да и то, что ее жених остался ждать под домом, а не зашел внутрь, не добавляло ей спокойствия.

Его тоже не оставил спокойным тот факт, что Петер фон Вердт проворачивает какие-то делишки с официальным противником куркельнцев. Однако, подходя к Петеру, он никоим образом не выказал этого.

– Пойдем ко мне? – предложил Лукас приветливо. – Это ближе, чем к вам, да и отвлекать никто не будет, мать с Тони уехали к моей тетке в Дрес.

– Мне все равно. – Полковник кивнул с непроницаемой миной на лице и молча пошел вдоль улицы рядом с капитаном.

Лукас тоже воздержался от каких-либо комментариев, пока они не зашли в небольшой двор его дома. И только после того, как внимательно оглядевшись по сторонам, удостоверился, что никого поблизости нет, начал говорить:

– Ты подслушивал нас на складе Тыненов. Я не знаю, как долго, но допускаю, что бо`льшую часть нашего разговора ты слышал.

– Ты шпионил за мной в течение нескольких недель. – Фон Вердт даже не пытался что-то отрицать. – Я должен был допустить это. Ты обманул меня своей просьбой о помощи.

Кученхайм покачал головой. Поначалу, когда он вернулся в город, у него не было никаких подозрений относительно фон Вердта, однако он не посчитал нужным поправлять того.

– Радуйся, что я не рассказал о тебе городскому голове и присяжным. Сделай я это, рано или поздно в игру бы вступил управитель. А с ним и наместник. Я решил избавить нас от такой популярности.

– Нас? – Голос фон Вердта был полон сарказма.

– Тебя, если быть точным. Твоя семья знает, что ты перекинулся на сторону голландцев? – Лукас скрестил руки на груди. – И вообще, почему? Твое неприятие французов похвально, однако связаться с врагом – это совсем уж неприемлемый вариант.

– Почему нет?

– Сколько они тебе платят?

Фыркнув, фон Вердт снова посмотрел на Лукаса.

– Они гарантируют мне безопасность. Мне, моей семье, всему городу.

– Безопасность? – Лукас недоверчиво уставился на него. – Это шутка?

– Они не грабят караваны наших купцов, не трогают наших уважаемых людей во время их перемещений по стране. – Лицо полковника потемнело. – А в случае военной кампании Райнбах не будет разграблен.

Лукас готов был рассмеяться, если бы только все не было так серьезно.

– Ты сумасшедший, если веришь в то, что Вильгельму Оранскому не плевать глубоко на судьбу Райнбаха.

– До сих пор он выполнял все условия договора.

– И сберег тебе и твоей семье кучу денег. Денег, которые вы должны были бы выплатить тем, кто покупал у вас страховые полисы в случае потерь из-за грабежей и мародерства. Очень хитро, но недальновидно, фон Вердт. Несколько неразграбленных поставок – это хорошо и даже замечательно, но я ни за что не поверю, что Вильгельм станет думать о судьбе маленького городка у черта на куличках. Да он не остановится перед Бонном или Кельном, если эти города станут у него на пути! Он напал на Маастрихт, не поведя бровью. Что заставило тебя поверить, что он пощадит Райнбах?

– Его слово. – В бешенстве фон Вердт скрестил руки перед грудью, однако сразу же опустил их вниз. – Ты не имел права впутывать Мадлен в это.

– Почему нет? Потому что ты бы хотел, чтобы она была дурочкой и ничего не знала и не понимала; чтобы ей когда-нибудь вдруг не взбрело в голову противоречить тебе?

Атака полковника была молниеносной. Он резко приблизился к Лукасу и ударил его в грудь. Капитан отступил назад, защищаясь.

– Ты не имел… будь ты проклят… никакого права! – Слова фон Вердта сопровождались последующими сильными ударами, которые Лукас парировал не без труда, затем Петер несколько умерил свой пыл. – Она моя невеста, а не твоя игрушка, и уж точно не заложница, которой ты можешь меня шантажировать.

– Я тебя не шантажирую, фон Вердт. Ты знаешь, что у меня нет другого выбора, кроме как сообщить о тебе. Если ты сейчас же не скажешь, что не будешь больше работать на голландца, я тебя арестую. Я не хочу твоей смерти, ради одной только Мадлен не хочу этого. Но если она и твоя помолвка с ней – недостаточное основание, чтобы разорвать отношения с голландцем, мне не остается ничего другого, как исполнить свой долг. Единственная возможность остановить меня – это убить.

– Поверь мне, я бы с удовольствием это сделал. – Как два диких зверя они кружили по двору, не спуская друг с друга глаз. – Убери свои грязные лапы от нее. – Голос фон Вердта дрогнул от гнева.

Лукасу тоже с трудом удавалось бороться со своей злостью.

– Я к ней не прикасался, придурок!

– Ах нет? Странно, тогда мне все просто приснилось.

– Она плакала, идиот. Лила слезы из-за твоей тупой глупости.

– Ты не должен был ей рассказывать об этом. Чем меньше она знает, тем безопаснее для нее.

– Это твоя жизненная философия, да? По крайней мере, когда речь идет о Мадлен.

– Если бы она случайно где-то проговорилась, это могло привести к ее смерти.