Пламя давних пожаров - [12]
В рядах толпа народа стала сгущаться, шум и гам были невообразимы.
Выяснилось тут же, что поводом к тревоге послужило случайное поранение на Базарной площади татарина татарином же. Но тревога была настолько сильна, что моментально все лавки были заперты. Базарная площадь опустела.
В тот же момент в разных частях базара убито было 2 человека и ранено 5 человек армян, преимущественно из бедного класса, и разграблено 2 лавки: армянина и татарина» («Каспий», 1.3.1905).
27 февраля последовал высочайший рескрипт о назначении главноначальствующим на Кавказе, «дабы водворить спокойствие», графа И. И. Воронцова-Дашкова. Для него была восстановлена упраздненная в 1884 году должность наместника. Это назначение возбудило большие надежды. Новый наместник имел репутацию умного, либерального вельможи, отлично знающего Кавказ и начисто лишенного арменофобских предрассудков. Одним из первых шагов Воронцова было ходатайство о возвращении имущества армянской Церкви и открытии армянских школ.[17]
К несчастью, надеждам на прекращение резни при новом наместнике не суждено было сбыться. В мае резня вспыхнула с новой силой.
НАХИЧЕВАНЬ. МАЙ
Бакинская резня вызвала сильное возбуждение на Кавказе. «Армяне режут правоверных!» — таков был клич, брошенный по всему Закавказью. Этот клич с удовольствием подхватили турецкие панисламистские агитаторы, невозбранно действовавшие под видом дервишей.
Главным центром этой агитации стал Ордубад, бывший, по выражению пристава Филиппова, «фабрикой панисламистских прокламаций» («Сын отечества», 2.10.1905. второй вып.; в дальнейшем — «С.О.»). Именно там писались листки, призывавшие правоверных к резне армян.
Интересно, что сами татары убеждали себя и других, будто от армян им грозит огромная, смертельная опасность.
На вопрос, верит ли он в эту опасность, некий влиятельный мусульманин отвечал корреспонденту «Русского слова» (24.5.1905):
— Да, положительно. Особенно теперь, после бакинской резни, где татарам удалось отстоять себя и тем вызвать особое раздражение армян, жаждущих кровавой мести.
— Почему же до сих пор не было вражды?
— Мусульмане постоянно были против армян, захвативших все в свои руки, эксплуатирующих их и обирающих.
— Но до кровавых столкновений дело не доходило?
— Да, но в последнее время армянские комитеты (революционные. — П.Ш.) задались целью преследовать татар и еще больше порабощать и угнетать их.
— Откуда у вас такие сведения?
— Все говорят — и мы говорим. Находили даже прокламации…
Если добавить, — пишет корреспондент, — что такие «слухи» легко проникают в невежественную и фанатичную массу мусульман, то многое, очень многое становится сразу ясным.
В апреле взрывоопасная обстановка сложилась в Нахичевани.
Татары открыто ходили по улицам с оружием; они приходили к нахичеванским ханам (братьям Джа-фар-Кули-хану, городскому старосте Нахичевани, и Рагим-хану) и спрашивали, можно ли уже резать армян. Одновременно к ханам приходили встревоженные армяне; братья успокаивали их, ручаясь «честным словом» и даже «своей головой», что никакой резни не будет.
6 мая под Нахичеванью был найден татарин, убитый, как затем оказалось, двумя татарами же. Однако слух об «убийстве татарина армянами», сразу же подхваченный, оказался долгожданным предлогом. Немедленно начались убийства армян; так, была вырезана семья Бабаяна. Испуганные армяне несколько дней не открывали лавок (См. «Санкт-Петербургские ведомости», 14.6.1905; в дальнейшем — «СПб вед.»).
11 мая в Нахичевань прибыл эриванский вице-губернатор Тарановский. Предусмотрительные мусульмане уже помечали свои дома особыми знаками.
С утра 12 мая оба хана, Тарановский и пристав Мехтинбек-Зейнал-Абдинбеков пошли по базару, приказывая армянам открывать лавки. Несколько успокоенные армяне послушались и лавки открыли.
Ровно в 9 часов утра с мечети была пущена сигнальная ракета. «Моментально вслед за этим весь базар оказался окруженным тысячной толпой татар, вооруженных ружьями, кинжалами и револьверами. С криками „Иа Али! Иа Али!“ они бросились на безоружных армян…» («СПб вед.», 1.7.1905). Над толпой развевались знамена с надписями: «Да здравствует ислам! Смерть гяурам!» Вожаки шаек были в красных турецких фесках, «как бы бравируя тем, что они являются ратниками стамбульского халифата» («Биржевые ведомости», 26.8.1905). (Обыкновенно татары фесок не носили. П.Ш.) «Страшная стрельба, крики и стоны раненых и умирающих огласили город. Стрельба была „как на войне“, по словам очевидцев; патронов не жалели, главари раздавали их целыми мешками, асами ходили с полными патронташами. Раненых пулями добивали кинжалами, жгли, обливая керосином (сожжено 6 человек). Спаслись только те из армян, кого сами же мусульмане спрятали в своих лавках». Первым погиб купец Адамов, первым же из послушания начальству открывший свою лавку. Труп его облили керосином и сожгли. Ханы и Тарановский спокойно шли в это время по базару. Один из купцов, Степан Гулгулев, услышав выстрелы, бросился к ханам, моля о помощи, но тут же упал под ударами кинжалов у ног Джафар-кули-хана. Как только началась стрельба, все высшее начальство исчезает с базара домой и не появляется до самого конца погрома. Пристав же Мехти-хан с несколькими городовыми остается распоряжаться грабежом. Кроме него предводителями шаек были: чиновник уездного управления К., влиятельный интеллигентный мусульманин А., известные в Нахичевани головорезы Гуссейн Наврузов, Гаджи-Гуссейн-Али Курбанов и др. Слесарь Фарадне специально занимался разбиванием несгораемых касс. Эти главари никого из армян не щадили: «Убивайте неверных! Грабьте, жгите! Будь проклят тот, кто хоть щепку оставит!» — кричал Кулибеков.
Аксаков К. С. — русский публицист, поэт, литературный критик, историк и лингвист, глава русских славянофилов и идеолог славянофильства; старший сын Сергея Тимофеевича Аксакова и жены его Ольги Семеновны Заплатиной, дочери суворовского генерала и пленной турчанки Игель-Сюмь. Аксаков отстаивал самобытность русского быта, доказывая что все сферы Российской жизни пострадали от иноземного влияния, и должны от него освободиться. Он заявлял, что для России возможна лишь одна форма правления — православная монархия.
Классическое произведение Корнелиуса Райана, одного из самых лучших военных репортеров прошедшего столетия, рассказывает об операции «Оверлорд» – высадке союзных войск в Нормандии. Эта операция навсегда вошла в историю как день «D». Командующий мощнейшей группировкой на Западном фронте фельдмаршал Роммель потерпел сокрушительное поражение. Враждующие стороны несли огромные потери, и до сих пор трудно назвать точные цифры. Вы увидите события той ночи глазами очевидцев, узнаете, что чувствовали сами участники боев и жители оккупированных территорий.
Авторы этой книги дают возможность увидеть полную картину существования первобытных племен, начиная с эпохи палеолита и заканчивая ранним железным веком. Они знакомят с тем миром, когда на Земле только начинало формироваться человеческое сообщество. Рассказывают о жилищах, орудиях труда и погребениях людей той далекой эпохи. Весь путь, который люди прошли за много тысячелетий, спрессован в увлекательнейшие отчеты археологов, историков, биологов и географов.
Никто в настоящее время не вправе безоговорочно отвергать новые гипотезы и идеи. Часто отказ от каких-либо нетрадиционных открытий оборачивается потерей для науки. Мы знаем, что порой большой вклад в развитие познания вносят люди, не являющиеся специалистами в данной области. Однако для подтверждения различных предположений и гипотез либо отказа от них нужен опыт, эксперимент. Как писал Фрэнсис Бэкон: «Не иного способа а пути к человеческому познанию, кроме эксперимента». До недавнего времени его прежде всего использовали в естественных и технических науках, но теперь эксперимент как научный метод нашёл применение и в проверке гипотез о прошлом человечества.
«Festung» («крепость») — так командование Вермахта называло окруженные Красной Армией города, которые Гитлер приказывал оборонять до последнего солдата. Столица Силезии, город Бреслау был мало похож на крепость, но это не помешало нацистскому руководству провозгласить его в феврале 1945 года «неприступной цитаделью». Восемьдесят дней осажденный гарнизон и бойцы Фольксштурма оказывали отчаянное сопротивление Красной Армии, сковывая действия 13 советских дивизий. Гитлер даже назначил гауляйтера Бреслау Карла Ханке последним рейхсфюрером СС.
Трудности перехода к мирному строительству, сложный комплекс социальных и политических противоречий, которые явились следствием трех лет гражданской войны, усталость трудящихся масс, мелкобуржуазные колебания крестьянства — все это отразилось в событиях кронштадтского мятежа 1921 г. Международная контрреволюция стремилась использовать мятеж для борьбы против Советского государства. Быстрый и решительный разгром мятежников стал возможен благодаря героической энергии партии, самоотверженности и мужеству красных бойцов и командиров.