Пламенное небо - [89]

— Вот что я думаю, ребята, — начал он не спеша. — После Сталинграда мы ведь, по сути, и не воевали над большими городами. Хочу, чтобы меня правильно поняли. Город-то какой красивый! Сталинград фашисты в щебень превратили, а этот — не успели. Уберечь бы нам Ригу… Вношу предложение: избегать обстрела жилых зданий.

Его поддержали в своих выступлениях майор Рязанов, капитан Погорелов, другие летчики и командиры эскадрилий.

Решение партийного собрания гласило: коммунисты должны показывать в каждом бою личный пример, проявлять храбрость, мастерство, вести за собой комсомольцев и беспартийных. Участвовать в доведении задач личному составу полка, разъяснять военное и политическое значение освобождения столицы Латвии от фашистских захватчиков. Формулировки привычные, но они напоминали коммунистам многое из уставных и служебных обязанностей: быть в авангарде, храбро сражаться с противником, не давать ему передышки ни днем, ни ночью.

Утром 10 октября бегу к командиру полка по вызову.

— Полетите на разведку Риги. Осмотрите дороги, мосты, залив, побережье. Учтите: всюду усиленная противовоздушная оборона… Данные следует передать как можно быстрее.

— Задачу понял. Разрешите выполнять?

— Желаю успеха.

Мой ведомый — летчик Куликов. Средняя облачность нам способствует. Идем под нижней кромкой, маскируемся облаками. На севере в междуречье Даугавы и Гауи нас обстреливают с земли «эрликоны». Быстро обходим одну опасную зону, вторую, третью. Впереди их еще немало. По нам бьет крупнокалиберная зенитная артиллерия. Маневрируем среди разрывов. Внизу показался Рижский речной порт. Выглянувшее из-за облаков солнце щедро золотит синюю речную гладь. В порту теснятся большие корабли.

Огибаем Ригу с юго-запада. На дороге в Тукумс масса танков, автомобилей. С южной стороны города видны леса. Надо бы снизиться, определить с близкого расстояния, что в них. Но терять высоту рискованно. Каждую секунду враг может воспользоваться любой нашей оплошностью. Левее патрулирует четверка ФВ-190 Вспоминаю предупреждение командира: в бой с противником не вступать. Маскируемся в нижней кромке облаков.

Под нами дорога Рига — Огре. Автомобили, тягачи, танки движутся то очень медленно, то вдруг обгоняют друг друга. Летим на восток. Сплетение дорог здесь гуще. В разных направлениях тянутся повозки, автомашины, видны и люди — местные крестьяне. Кое-кто, завидев красные звезды на крыльях машин, останавливается, машет нам руками.

На бреющем осматриваем подступы к городу с востока: обычная «предоборонная» обстановка. Все в предельной готовности, напряжении. Инженерные сооружения, боевая техника одеты в свежую маскировку. Противник укрепляет свою оборону паутиной колючей проволоки, минными полями, траншеями и ходами сообщения. Видны солдаты, роющие окопы и щели. Рядом с ними — серые холмики свежего грунта.

Наконец позади остался прощальный «салют» зенитных снарядов. Под нами виден передний край советских войск. Готовится решающий штурм по врагу. Во всем видны спокойная уверенность наземных частей и чувство превосходства над неприятелем Об этом свидетельствует даже небрежность в маскировке: техника стоит открытая, очень мало укрытий и для людей.

На юге войска 1-го Прибалтийского фронта уже вышли к Рижскому заливу. Танки генерала Баграмяна оттеснили врага от Тукумса, расширяют прорыв, приближаются к городу с юга.

После посадки докладываю командиру полка о результатах. Он скрупулезно записывает все в блокнот для доклада командиру 185-й истребительной авиадивизии полковнику Зайцеву.

На следующий день прикрываем наших товарищей — штурмовиков, которые наносят удар по скоплению противника на дороге Рига — Тукумс, обеспечивая продвижение своих частей. Группа, ведомая старшим лейтенантом Иваном Лапшиным, наносит сокрушительные удары по колонне «тигров». Крыло в крыло с нами истребители 148-го полка. Их возглавляет капитан Владимир Щербина, замечательный, человек, смелый летчик.

Дорога Кемери — Тукумс заполнена фашистами. Штурмовики разворачиваются вправо и бьют «эрэсами», затем бомбят. Внизу возникает паника: фашисты в поисках спасения мечутся по обочинам, прыгают в канавы, рвы, воронки. Из-за облаков выскакивает пятерка «фоккеров», но проходит стороной, не заметив нас под нижней кромкой. В наушниках слышен голос генерала Данилова:

— Степаненко, внимание! Левее «фоккеры»!

— Вас понял.

Разворачиваю нашу четверку Степаненко — Куликов, Погорелов — Масленников. Идем влево, наперерез атакующим. Штурмовики Лапшина строятся в круг, готовятся к отпору, бьют из турельных установок. Мы помогаем атакой с ходу.

Скорость на пикировании неумолимо возрастает. Создается впечатление, будто не мы идем на сближение с противником, а он с нами. Не проскочить бы! Главное — прицеливание. Вижу в перекрестии прицела — «фоккер». Земля быстро набегает на меня. Пора!.. Прицельная очередь приходится на фюзеляж стервятника.

Вывожу машину над лесом, позади меня встает столб черного дыма.

На выходе из пикирования Погорелов и Масленников поджигают второй самолет противника.

Фашистские истребители забирают резко вверх. Небо, как море: ни конца ему, ни края. Над нами облака. Это плохо, так как противник может использовать их для внезапной атаки. Пара старшего лейтенанта Валерия Шмана атакует «фоккеры». Один из них, воспламенившись, падает.