Плагиат (Исповедь ненормального) - [23]
— Между окнами на уровне часов или картины.
— Без проблем. Интересно, кто там живёт?
— Кто бы ни жил, надо попробовать договориться и поделить.
— А, всё равно, я по любому готов. Договориться или не договориться…
— «По любому» я не согласен. Ты вообще-то что имеешь в виду?
— Да ладно, ничего, не ссы. Ты представляешь, сколько одна монета может стоить?
— Где ты её продашь?
— На Рубинштейна, возле скупки. Там искать никого не надо, жуки сами подходят. Особенно если ребёнок, сразу видно, что спёр из дома. Им такого легче всех облапошить.
— Я вижу, у тебя опыт в этом деле.
— Был грех классе в четвёртом. Искупил, был жестоко наказан. Запомнил на всю жизнь.
— Пойдём, посмотрим, где эта квартира. Иногда дверь или окна могут сказать многое о хозяевах.
То шли, то бежали. Гусев совершенно преобразился. Непрерывно болтал, сбивая дыхание и заходясь кашлем.
— Продадим пару монет, остальные все спрячем. Сдадим в камеру хранения. Там, на вокзале, такие шмары… За четвертной готовы на всё, любые фантазии. А если забуриться у неё дома, с выпивкой, можно надолго. Всё, что хочешь, хоть каждую минуту. Я как раз впервые… классе в девятом. С моим старшим брательником сутки просидели за столом у одной такой шмары. Все пьяные, она голая, мы голые, сиськи до пола, пизда нараспашку, кровать разобранная…
Друзья остановились, засунули руки в карманы, согнулись и напряглись, как будто бы уже сию минуту описаются.
— Слушай, тут сортир есть? — процедил Телегин сквозь зубы.
— За гаражами одно место знаю… Пошли… Ссука, Берёзкина, я ей такое не прощу…
В это время Кира Берёзкина, прикрывшись учебником, одиноко сидела на пустынных трибунах бассейна общества «Водник». Она уже переоделась в купальник и снова надела сверху школьную форму. Тренеру сказала, что уроки рано закончились. Месячные закончились ещё раньше, ночью. Отмывшись до скрипа, она была чиста и девственна.
А эти двое… Взбесившиеся сперматозоиды. Фу, какие уродцы. Дегенераты.
11
Вышли из-за гаражей, стыдливо не глядя друг на друга. Гормоны на время притихли. Зашагали дальше, но уже не так резво.
— Слушай, а может, сначала в ресторан сходим? — предложил Гусев. — Ну, пожрать хорошенько. Помнишь, был такой «Кавказский» у Казани. Шашлыки на углях, люля-кебаб, лепёшки, гранатовый шербет…
Оба сглотнули слюнки.
— Да, — согласился Телегин, — пожалуй, можно. Если днём. Типа пообедать. Вечером нас не пустят.
Дом и квартиру нашли сразу. Из двора-колодца в окнах ничего не видно. Даже свет люстры — то ли есть, то ли нет. Во дворе помойные баки и пикет милиции. Грязная парадная с обугленными почтовыми ящиками, седьмой этаж без лифта. Выше только забитый гвоздями чердак. Дверь с глазком; надо сразу показать что-то убедительное. За дверью едва слышно играла музыка — радио или телевизор…
— Возле ящиков валялись бумажки, — вспомнил Телегин.
Спустились, нашли затоптанное повторное извещение с надписью «несущ. адрес». Отряхнули, исправили несуществующий на тот самый. Главное войти, потом можно уболтать. Кто откажется от денег.
Позвонили.
Открылась дверь, музыка стала слышна более отчётливо. Это была полузапрещённая из-за своей слащавой эротичности песенка, которую называли «Жетен». Стало понятно, что это не радио и не телевизор.
В дверях стояла женщина средних лет в халате, с бокалом в руке. Ничего особенного в её фигуре не было, так, рыхлый домашний хомячок «90-85-90». Не надо было обладать особенной проницательностью, чтобы догадаться, что она не одна. Скорее всего, вдвоём. Потому что в коротком халате и не спросила через дверь кто такие.
— Вам кого, мальчики? — произнесла дама и покачнулась.
— Вам извещение.
— Кто-то умер? Муж?
Дама сделала глоток из коньячного фужера.
— Нет… Кажется, бандероль.
— Пройдите.
Гусев и Телегин зашли в прихожую, увидели на вешалке запредельно дорогую женскую шубу и мужские тапочки. Хозяйка взяла извещение вверх ногами и долго на него смотрела при свете бра.
— Прочтите, — она протянула Гусеву бумажку, — ничего не вижу. Без очков ничего не вижу. А очки… ну их.
— Смирновой Ирине Сергеевне. Ценная бандероль. Главпочтамт…
— Что? Какой ещё Смирновой. Я Гольданская. То есть, это по второму мужу. Теперь я… Не важно. Вы почту разносите?
Дети-оборотни уже более или менее сообразили что к чему. В первую очередь то, что хозяйка одна, сильно выпивши и ничего не видит без очков.
— Подрабатываем, — сообщил Телегин. — Студенты.
— Хотите выпить?
— Вообще-то работать надо…
— Успеете. Раздевайтесь.
Оборотни сняли куртки и обувь.
— Проходите. Мелкие вы какие-то. Мелкий студент пошёл… Где вы студенты?
— На журфаке.
— А! — вскликнула дама. — Я там всех знаю! Кто декан?
— Зазерский Валерий Петрович, — вспомнил Телегин. Когда учился он сам, Зазерский был уже ректором.
— А! Бобочка! Я его знаю! Такой дурашка!.. Нет, это я так, шучу. Мальчики, вы только хорошо учитесь. Не обижайте Бобочку. То есть, Валерия… э-э…
— Петровича, — подсказал Телегин. — Не волнуйтесь, мы самые лучшие.
— Хорошо. За это и выпьем. Сядьте, не мельтешите. Сюда, сюда. Нет, ты погоди, возьми вон там два фужерчика. Ага. А ты наливай.
Пить коньяк детям нельзя, это они понимали как взрослые. Организм может не правильно понять. Кроме того, было похоже, что в интимном свете импортного торшера наклёвывается нечто гораздо более заманчивое…
Незнайка и его друзья снова с нами. Борис Карлов оказался самым нетерпеливым из читателей. Он так устал ждать продолжения, что решил написать его сам. Сохраняя заданный Носовым живой и непринужденный ритм рассказа, Борис Карлов легко вводит в повествование и новых героев, и новые реалииВ тех краях, где живут веселые коротышки, время не стояло на месте. Новые приключения происходят на Луне, после отлета спасательной экспедиции Знайки. Астроном Стекляшкин утверждает, что со стороны Луны идут какие-то очень странные обрывочные сигналы.
…1982 год.Год, поворотный для всей судьбы нашей страны.Что было бы, если в этот год история, по наивной глупости четверых парней, попавших в прошлое и забывших о великом «принципе бабочки», пошла по другому пути?Поклонники «альтернативной истории»!Не пропустите!
Незнайка и его друзья снова с нами. Борис Карлов оказался самым нетерпеливым из читателей. Он так устал ждать продолжения, что решил написать его сам. Сохраняя заданный Носовым живой и непринужденный ритм рассказа, Борис Карлов легко вводит в повествование и новых героев, и новые реалииВ тех краях, где живут веселые коротышки, время не стояло на месте. Новые приключения происходят среди роботов, компьютеров и удивительных механизмов. Наших коротышек ждут встречи с коротышками —инопланетянами и их злобными роботами.
Борис Карлов известен как автор книг о приключениях Карлуши и гномов из Песочного города.В романе-загадке «Игра в послушание...» невероятные события происходят с мальчиком Петей Огоньковым, учеником 5 «А» класса. На чердаке старой петербургской квартиры он встречается с карточным джокером, после чего одно удивительное происшествие следует за другим, а Петина жизнь совершенно меняется.
Первый рассказ. Написан в июне 1987 года, по впечатлениям от фестиваля Ленинградского рок-клуба во Дворце молодёжи. В названии обыгрывается синоним слова «судьба» — «рок».
Да! Незнайка и его друзья снова с нами. В тех краях, где живут веселые коротышки, время не стояло на месте. Новые приключения происходят среди роботов, компьютеров и удивительных механизмов. Наших коротышек ждут встречи с коротышками — инопланетянами и их злобными роботами. Вперед — за Незнайкой!
«Человек на балконе» — первая книга казахстанского блогера Ержана Рашева. В ней он рассказывает о своем возвращении на родину после учебы и работы за границей, о безрассудной молодости, о встрече с супругой Джулианой, которой и посвящена книга. Каждый воспримет ее по-разному — кто-то узнает в герое Ержана Рашева себя, кто-то откроет другой Алматы и его жителей. Но главное, что эта книга — о нас, о нашей жизни, об ошибках, которые совершает каждый и о том, как не относиться к ним слишком серьезно.
Петер Хениш (р. 1943) — австрийский писатель, историк и психолог, один из создателей литературного журнала «Веспеннест» (1969). С 1975 г. основатель, певец и автор текстов нескольких музыкальных групп. Автор полутора десятков книг, на русском языке издается впервые.Роман «Маленькая фигурка моего отца» (1975), в основе которого подлинная история отца писателя, знаменитого фоторепортера Третьего рейха, — книга о том, что мы выбираем и чего не можем выбирать, об искусстве и ремесле, о судьбе художника и маленького человека в водовороте истории XX века.
15 января 1979 года младший проходчик Львовской железной дороги Иван Недбайло осматривал пути на участке Чоп-Западная граница СССР. Не доходя до столба с цифрой 28, проходчик обнаружил на рельсах труп собаки и не замедленно вызвал милицию. Судебно-медицинская экспертиза установила, что собака умерла свой смертью, так как знаков насилия на ее теле обнаружено не было.
Восточная Анатолия. Место, где свято чтут традиции предков. Здесь произошло страшное – над Мерьем было совершено насилие. И что еще ужаснее – по местным законам чести девушка должна совершить самоубийство, чтобы смыть позор с семьи. Ей всего пятнадцать лет, и она хочет жить. «Бог рождает женщинами только тех, кого хочет покарать», – думает Мерьем. Ее дядя поручает своему сыну Джемалю отвезти Мерьем подальше от дома, в Стамбул, и там убить. В этой истории каждый герой столкнется с мучительным выбором: следовать традициям или здравому смыслу, покориться судьбе или до конца бороться за свое счастье.
Взглянуть на жизнь человека «нечеловеческими» глазами… Узнать, что такое «человек», и действительно ли человеческий социум идет в нужном направлении… Думаете трудно? Нет! Ведь наша жизнь — игра! Игра с юмором, иронией и безграничным интересом ко всему новому!