Плач по красной суке - [12]
Вот с тех самых пор наша Клавка окончательно скурвилась, заматерела во грехе и заговорила вдруг другим голосом. Она уже не орала больше, не ругалась, пила крайне осторожно, не болтала лишнего, не галдела, а все больше слушала и прислушивалась… Не было в ней больше ее революционного пафоса, не пела она больше «Варшавянку» с блядями, не заступалась на улице за обиженных, а когда ее хлопали по жопе (теперь это случалось частенько), она не лупила половой тряпкой по физиономиям. Раздобрела, округлилась — заведовала дефицитом в своем буфете, и директор типографии теперь с ней заигрывал, и многие солидные идиоты. Сознавала ли Клавка свое падение? Навряд ли.
Однажды я ее впрямую спросила о новых дружках и приятелях.
— Там тоже люди работают, — важно изрекла она. — И не самые худшие.
— Ну конечно, если они тебя подкармливают, то они — хорошие, — невольно вырвалось у меня.
Клавка вспыхнула, но промолчала. Молчание ее было недобрым.
— Конечно, и предатели, и палачи, и доносчики, и шпионы, и даже те, которые пытают, — все они тоже были когда-то людьми, но пить чай с ними нельзя, а водку тем более, — сказала я.
— На кого ты, ворона, батон крошишь? — в досаде проворчала она.
Я обиделась и вычеркнула ее из своего сознания. Но Клавкино благоденствие было недолгим. Однажды ее вдруг снова понесло по рытвинам и ухабам.
Непорочное зачатие
В это время на нашем тусклом небосводе взошла яркая звезда или, точнее, наш небосклон пересекла прекрасная комета, которая озарила своим волшебным светом наше унылое прозябание, а Клавку-Танк так и вовсе подхватила, вырвала из питательной среды, раскрутила, увлекла на свою орбиту, опалила небесным огнем и занесла в какие-то потусторонние сферы…
Мы праздновали тогда Международный женский день Восьмое марта. Точно помню, что не майские, потому что за столом не было ни одного мужика. Мы всегда празднуем свой день в тесном женском коллективе. Правда, такие закрытые праздники особо чреваты всякими безобразиями и скандалами.
Помню, что одна наша работница произнесла небольшую речь по поводу нашей горькой женской участи. Произнесла, разумеется, не с трибуны — с трибуны подобного не скажешь. Просто мы собрали в складчину небольшое застолье, чтобы отметить нашу бабскую долю…
На столе в молочных бутылках стояли нарциссы…
Цветы были торжественно вручены нам в обеденный перерыв делегацией из молодых застенчивых лейтенантов, которых наши разудалые дамы совершенно затюкали своими наглыми взглядами и двусмысленными шуточками.
К тому же был укороченный рабочий день, и наша строгая начальница Евгения Федоровна (Евгеша) снисходительно закрывала глаза на нашу бурную деятельность в связи с предстоящим выпивоном.
Вообще-то в нашем закрытом военном учреждении подобные возлияния на рабочем месте строго запрещались. Был даже приказ министра по данному поводу. Но мы не были военнообязанными, и к нам относились снисходительно.
Стол накрыли в кабинете начальницы. Сама она уклонилась от участия в мероприятии и, выдав нам на прощание массу руководящих наставлений, вовремя смылась.
Бабы сразу пытались накинуться на водку, но тут одна из наших молодых, да ранних пожелала сказать тост. На нее возмущенно зашикали. Все полагали, что формальная часть осталась позади и больше никто не будет нас мучить всякими занудливыми выступлениями, но Варька была настырна, и ей дали слово.
— Мама родная, как я ненавижу этот мертвый цветок! — сказала Варька. — Я не хочу, чтобы мне его дарили раз в году всякие кретины и ублюдки. У нас в доме, рядом с нашим подъездом, находится цветочный магазин. Перед праздниками мужики осаждают его. Но уже накануне каждого праздника они все настолько пьяны, что, получив эти жалкие цветы в прозрачной упаковке, не доносят их до своих жен и любовниц, а падают вместе с цветами где попало и лежат, пока жены ждут их за праздничным столом. По утрам на нашей лестнице они валяются штабелями, и у каждого в руке дохлые нарциссы. Никогда ни у кого не приму этих проклятых цветов. Пусть их положат только на мою могилу!
Вот что сказала бандитка-Варька. Почти все присутствующие были возмущены ее дерзкими речами. Все мы еще не надрались и, как всегда в начале праздничного застолья, чувствовали себя вполне респектабельными.
— А не хочешь, чтобы с тебя содрали портки и отстегали этим букетом? — предложила Клавка. Она больше всех хлопотала вокруг стола, испекла домашний торт. Ей было обидно.
Варька послала ее подальше, и застолье наладилось.
На этот раз наш праздничный стол ломился от изобилия всяких дефицитных яств, которые Клавка-Танк притащила из своего буфета. В последнее время Клавка редко баловала нас вниманием, гужевалась там — в заоблачных сферах высшего командного состава — и почти не заглядывала в нашу затхлую богадельню. Мы с жадным изумлением, облизываясь, разглядывали эти сказочные подношения: икра, севрюжка, балычок, маслины, шампанское. Бабы удивленно переглядывались и в недоумении пожимали плечами. С чего вдруг такая щедрость и зачем Клавка нас задабривает? Может быть, ожидает каких-нибудь высокопоставленных гостей? Мы подозрительно косились на Клавку, та лихорадочно суетилась вокруг стола — наводила последний лоск и блеск, подстилая под убогие приборы бумажные расписные салфеточки, заменяла особо уродливые алюминиевые кружки тонкими стаканами, которые тоже зачем-то прихватила из своего буфета…
Мне бы очень хотелось, чтобы у тех, кто читает эту книгу, было вдоволь друзей — друзей-отцов, друзей-приятелей, друзей-собак, друзей-деревьев, друзей-птиц, друзей-книг, друзей-самолётов. Потому что, если человек успеет многое полюбить в своей жизни сам, не ожидая, пока его полюбят первого, ему никогда не будет скучно.Инга Петкевич.
«Лесные качели» — повесть о судьбе бывшего летчика, вышедшего на пенсию. Летное дело — главное и единственное в его жизни. Судьба свела его с подростками. Эта встреча оказывается очень важной как для него, так и для ребят, многое меняет в их жизни. «Большие песочные часы» — повесть о молодых сотрудниках одного НИИ. В основе повести — проблемы личности и коллектива, в ней говорится о внутренней ответственности каждого за судьбу своего товарища.
Книга Алекпера Алиева «Артуш и Заур», рассказывающая историю любви между азербайджанцем и армянином и их разлуки из-за карабхского конфликта, была издана тиражом 500 экземпляров. За месяц было продано 150 книг.В интервью Русской службе Би-би-си автор романа отметил, что это рекордный тираж для Азербайджана. «Это смешно, но это хороший тираж для нечитающего Азербайджана. Такого в Азербайджане не было уже двадцать лет», — рассказал Алиев, добавив, что 150 проданных экземпляров — это тоже большой успех.Книга стала предметом бурного обсуждения в Азербайджане.
Генерал-лейтенант Александр Александрович Боровский зачитал приказ командующего Добровольческой армии генерала от инфантерии Лавра Георгиевича Корнилова, который гласил, что прапорщик де Боде украл петуха, то есть совершил акт мародёрства, прапорщика отдать под суд, суду разобраться с данным делом и сурово наказать виновного, о выполнении — доложить.
Действие романа «Земля» выдающейся корейской писательницы Пак Кён Ри разворачивается в конце 19 века. Главная героиня — Со Хи, дочь дворянина. Её судьба тесно переплетена с судьбой обитателей деревни Пхёнсари, затерянной среди гор. В жизни людей проявляется извечное человеческое — простые желания, любовь, ненависть, несбывшиеся мечты, зависть, боль, чистота помыслов, корысть, бессребреничество… А еще взору читателя предстанет картина своеобразной, самобытной национальной культуры народа, идущая с глубины веков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Есть люди, которые расстаются с детством навсегда: однажды вдруг становятся серьезными-важными, перестают верить в чудеса и сказки. А есть такие, как Тимоте де Фомбель: они умеют возвращаться из обыденности в Нарнию, Швамбранию и Нетландию собственного детства. Первых и вторых объединяет одно: ни те, ни другие не могут вспомнить, когда они свою личную волшебную страну покинули. Новая автобиографическая книга французского писателя насыщена образами, мелодиями и запахами – да-да, запахами: загородного домика, летнего сада, старины – их все почти физически ощущаешь при чтении.
Петер Хениш (р. 1943) — австрийский писатель, историк и психолог, один из создателей литературного журнала «Веспеннест» (1969). С 1975 г. основатель, певец и автор текстов нескольких музыкальных групп. Автор полутора десятков книг, на русском языке издается впервые.Роман «Маленькая фигурка моего отца» (1975), в основе которого подлинная история отца писателя, знаменитого фоторепортера Третьего рейха, — книга о том, что мы выбираем и чего не можем выбирать, об искусстве и ремесле, о судьбе художника и маленького человека в водовороте истории XX века.
Роман Лоры Каннингем «Прекрасные тела» был восторженно принят американской критикой. Книгу отличает редкое для нашего времени сочетание тонкого психологизма, искренности и доброй иронии.Холодным зимним вечером шестеро подруг собрались в Манхэттене, на квартире у писательницы Джесси Жирар. Одна из них ждет ребенка. Однако, поскольку беременность Клер неожиданна и загадочна, да и личная жизнь остальных подруг тоже весьма непроста, вечер оборачивается трагикомической ночью откровений.
Собаки издавна считаются друзьями человека, но еще неизвестно, что они о нас думают…Вам предоставляется уникальная возможность прочитать книгу, написанную Лабрадором в соавторстве с одной очаровательной юной женщиной, на долю которой выпало немало испытаний.
Роуз Ллойд даже не подозревала, что после двадцати пяти лет счастливого супружества ее муж Натан завел любовницу и подумывает о разводе. Но главное потрясение ждало впереди: любовницей Натана оказалась лучшая подруга Роуз и ее коллега по работе Минти…
С тех пор как в 2002 году Джулиан Феллоуз получил «Оскара» за «Госфорд-Парк», он снова взялся за перо. Перед вами увлекательная комедия нравов из жизни аристократов и актеров конца XX века. Это история, достойная Джейн Остин и чем-то напоминающая Ивлина Во.