Плач палача - [11]

– Сколько это будет продолжаться? – раздался из угла плачущий голос. – Ночь уже.

– Заткнись! – прорычал Баклагов, и Коля поразился тому, как изменился его голос. Он стал глухим и хриплым.

Не обнаружив Колю, Баклагов распахнул дверь и выбежал в коридор. Вита спала за своим столом, положив голову на руки. Баклагов, стараясь не шуметь, приблизился к ней и взял в руки стул. Движения его были порывистыми. Он поднял стул над головой, но при этом задел лежавший на краю стола журнал. Вита вздрогнула и резко распрямилась. Стул обрушился на то место, где только что лежала ее голова. Настольная лампа подпрыгнула и перевернулась. Свет погас.

– Матвеев! – закричала Вита. – Матвеев!

Где-то хлопнула дверь, и сонный голос санитара произнес:

– Что тут у тебя происходит? Включи свет.

– Матвеев! – визжала Вита. – Помоги!

Матвеев пошел по темному коридору, держась для верности за стенку. Где-то впереди слышался шум борьбы. Матвеев наконец добрался до выключателя и зажег свет. Вита лежала на полу посреди коридора, а на ней сидел Баклагов и, хищно щурясь, смотрел на Матвеева. Лицо Виты было перепачкано кровью.

– Не дури! – наконец смог произнести Матвеев. – Отпусти ее!

Он попытался приблизиться, но Баклагов резко дернул рукой, и Вита вскрикнула.

– Не подходи, – сказал Баклагов. – Не надо.

Только теперь Матвеев понял, откуда на лице Виты кровь. Баклагов держал в руке осколок стекла. Кончик осколка упирался Вите в шею.

– Вы должны выпустить меня отсюда, – сказал Баклагов.

Матвеев лихорадочно размышлял, не зная, что ему предпринять. Неожиданно Баклагов закатил глаза, и изо рта у него опять пошла грязная пена. Вита завизжала и рванулась. Баклагов взмахнул руками и упал навзничь. Подскочивший Матвеев навалился на него и вывернул руку.

– Рубашку неси! – рявкнул он. – Быстрее!

Вита, спотыкаясь и плача, побежала в дежурку.

– Что же это с тобой, приятель? – пробормотал Матвеев.

Натянув рубашку на Баклагова, он завязал рукава на его спине и только теперь почувствовал, как перепугался. Вита сидела на стуле и плакала.

– Ты видишь, какой он? – сказала Вита. – Завтра обо всем доложим Родионову – пусть этого идиота переведут к буйным.

– Он же не был таким, – произнес Матвеев. – Ты делала ему уколы сегодня?

– Ничего я ему не делала. Так ты подтвердишь Родионову все, что я расскажу?

Лежащий на полу Баклагов неожиданно открыл глаза и сказал медленно:

– Ты забыла, дочка. Ты мне сегодня вечером делала два укола.

Вита перестала плакать и посмотрела на Матвеева.

– Это правда? – спросил санитар.

– Он врет.

– Не вру, – сказал Баклагов, глядя в потолок. – Зачем мне врать?

Матвеев подошел к Вите и, взяв за подбородок, поднял ее голову:

– Что ты ему ввела сегодня?

– Отстань!

Вита отстранилась.

– Что ты ему ввела? Ты это специально сделала?

– Да! – крикнула Вита. – Да! Да! Да! Чтобы избавиться от него! Ты удовлетворен?! Я хочу, чтобы его перевели от нас!..

Она осеклась, потому что Баклагов неожиданно засмеялся тихим смехом.

– Ты сделала мне плохо, чтобы тебе жилось хорошо? – спросил Баклагов и опять засмеялся. – Так не бывает, дочка. Так только беду можно на себя накликать.

– Он порезал меня, – сказала Вита. – Ты же сам видел. И что теперь – его даже не наказать за это, да?

– Не торопись с этим, – произнес Баклагов и посмотрел на Виту печальными глазами. – Сначала ты сама будешь наказана.

Утром Родионов молча выслушал сообщение о событиях прошедшей ночи. Рассказывала Вита, а Матвеев сидел на кушетке и хмуро разглядывал пальцы своей правой руки.

– Что ты ему ввела? – спросил Родионов. Вита извлекла из сумочки завернутые в бумагу пустые ампулы и положила их на стол перед доктором.

– Молодец! – вздохнул Родионов. – Познания в фармакологии блестящие! Как же ты додумалась до этого?

– Я хотела от него избавиться. Чтобы вы его перевели в другой корпус.

– Совести у тебя нет, – сказал Родионов. – Да еще две ампулы вколола! Ты головой думаешь или нет?! – Он побагровел. – Ты угробить его решила?!

Вита, закрыв лицо руками, заплакала. Родионов посмотрел на ее перевязанную шею и нервно забарабанил по столу пальцами.

– Сдай смену и отправляйся домой, – сказал он после минутной паузы. – Позже будем с тобой разбираться.

Дверь кабинета приоткрылась, и коротко стриженный человек заглянул в комнату.

– Чего тебе? – недовольно спросил Родионов.

– Опять, кажется, начинается, – сказал человек. – Вы бы посмотрели.

Родионов шумно вздохнул и поднялся из-за стола.

– Ну и заварила ты кашу, красавица, – сказал он с досадой Вите. – Матвеев, пошли посмотрим, что там.

Коля и еще один больной прижимали Баклагова к кровати, а он рвался, пытаясь освободиться, и бормотал что-то бессвязное. Когда Родионов вошел в палату, Баклагов приподнялся и выкрикнул:

– Не отпускайте ее никуда сегодня! Посадите под замок, только чтобы она была здесь!

– Успокойся, – мягко сказал Родионов и положил свою ладонь на лоб Баклагову. Лоб был горячий. – Все будет хорошо.

Он повернулся к Матвееву и спросил:

– Сменщица Виты пришла?

Матвеев кивнул.

– Пойди скажи ей, чтобы шприцы приготовила.

Матвеев заглянул в процедурную. Вита уже оделась и теперь стояла у стола, нервно теребя в руках сумочку. Ее сменщица переставляла баночки в стеклянном шкафу.