Питер – Сан-Франциско - [2]
Но организм не может всегда работать на износ. Я почувствовал невыносимую усталость, чуть-чуть потерял координацию. Тело обмякло, стало чрезмерно эластичным, словно резина, подогретая на огне.
Я прилег на диванчик, стал смотреть на Стаса, который уже два часа не вылезал с танцпола.
– На, попей. А то тебе, я гляжу, не очень, – предложил дружелюбный парнишка.
Я схватил протянутый стакан с водой и выпил. Жидкость оказалась как нельзя кстати. Прохладная, она стекала по гортани, освежая слизистую. В такие моменты думаешь, что вода – воистину уникальное вещество.
Как показалось, стало хорошо. Но тут на меня снова накатило. Не знаю, как это получилось, но наркотик открыл второй фронт и мой мозг окончательно капитулировал. Бабах!
Изнутри пошел неистовый жар. Что-то запустило адскую машину на полную катушку. Пульс вторил бешеным битам. Губы начало подергивать. Плохой признак, слишком долго танцевал. Бывает и такое.
Я вскочил и, расталкивая всех, побежал через танцпол.
Стас поймал меня за руку.
– Ты чего? – кричал он сквозь музыку.
– Я вообще в неадеквате. Пойду… – я не ответил до конца: от тел танцующих стало невыносимо горячо.
В туалете я долго простоял, засунув голову под струю холодной воды. Легче! Гораздо легче! Я поднял голову и посмотрел в зеркало.
С мокрых волос по лицу струились мелкие потоки. Глаза – две бездны. Кинешь камень и даже не услышишь, как он упал на дно.
– Вот это да! – сказал я своему отражению.
Оно тоже сказало что-то в ответ, но из-за гула в ушах я ничего не услышал.
Нужно было зайти в кабинку. Не спеша помочиться. Подумать. Собраться, в конце концов. Я открыл дверь и…
Меня несло вперед с бешеной скоростью. Даже глаза закрыл, до того быстро. Сядьте в машину и, когда она наберет полный ход, высуньте голову в окно. Вот на что это похоже.
Через некоторое время мои ноги, привыкшие к ощущению полета, нащупали что-то зыбкое. Это был песок.
– Чо за… shit! – говорил себе я. – О! Бл… fuck!
Я поймал себя на мысли, что каким-то непостижимым образом выражаюсь по-английски. Даже думаю на нем. Один язык поедал другой. Как вирус, он встраивался в слова и трансформировал их по своему подобию. Рокировка языков. Сначала рывками, а потом…
«Так! – думаю. – Это уже какая-то чепуха». Я стал считать в уме: «Один. – Уже хорошо. Видимо, еще не совсем голова поехала. – Два. – Еще лучше. Спокойно. – Three. What a fuck? It's impossible!.. Просто невероятно!»
– Эй, парень! – окликнул меня женский голос – Ты чего тут делаешь?
Из темноты показалась женская фигура. Я стушевался. Что можно ответить, когда сам мало понимаешь. Чертов экстази!
Девушка подошла ко мне вплотную. Пшеничные волосы, обрамленные ленточкой, худое тельце в зеленом сарафане, загорелое лицо, улыбающееся хитрой улыбкой. И, конечно, глаза, смотревшие на меня с интересом.
– Ты откуда такой странный? – спросила она.
– Оттуда, – ответил я, показав на дверь.
– Ммм. Круто. – Она пнула ногой гладкий камушек и пошла к океану.
– Стой! – закричал я, догоняя. – Куда я попал?
– Ну, ты вообще сумасшедший! – засмеялась она.
Я судорожно взял ее за руку:
– Понимаешь. Я пришел из двери. Не знаю, как объяснить. Пошел в туалет и…Бам! Я уже тут. Понимаешь?
Она изменилась в лице. Испугалась, наверное.
– Ты чего наглотался?
– Ничего. Вернее… Да неважно! Пойдем, покажу.
Я подвел ее к двери и дернул за ручку. В проеме мерцали огни ночного города.
– Ты полный придурок, ясно?! – перешла она на крик. – Только придурок притащил бы на пляж дверь и поставил посреди песка, а потом говорил, что пришел оттуда!
Она оттолкнула меня и побежала прочь.
– Подожди! Подожди! – засеменил я рядом. – Понятия не имею, где я и как сюда попал!
– В Сан-Франциско, идиот! Ты прикидываешься, что ли?
– Минутку! Я танцевал в клубе. В Санкт-Петербурге. Россия. Так?
Она машинально кивнула, смотря на меня теперь с участливым вниманием, как, наверное, психиатры смотрят на своих пациентов.
– Пошел в туалет. И попал сюда…
Я много чего наговорил в ту ночь. Все рассказал, от и до. Конечно, она не поверила. Да я и сам не верил. Все произошедшее не укладывалось в моей голове. Открыть дверь в одной части света и выйти в другой – это уже слишком.
– Ладно, ладно. – сказала она, а потом, помолчав, добавила: – Одет ты как-то странно.
– На себя посмотри, – я слегка разозлился. – Выглядишь как хиппи.
Девушка засмеялась:
– Я и есть хиппи.
То ли из-за ее смеха, то ли из-за ситуации, не знаю, но мне тоже стало весело.
Так мы и познакомились. Два человека, хохочущих в ночи. Девушка-хиппи из Сан-Франциско и парень-фотограф из Санкт-Петербурга. Женщина с Венеры, мужчина с Марса. Человек А в нужный момент находится в точке В, и именно в этот момент туда попадает человек С. Все гениальное – просто. Если им суждено встретиться, то временные и пространственные рамки не имеют значения.
– Джейн, – сказала она и протянула руку. – Добро пожаловать в Сан-Франциско, 1967 год.
– Алекс, – произнес я свое имя на американский манер. – Привет из 2008-го.
– Тебя надо обязательно показать моим друзьям.
– А они поверят? – спросил я.
– Они точно поверят.
И действительно компания подобралась такая, что сомневаться не приходилось. Эти люди верили во все: реинкарнацию, космические путешествия, секс на расстоянии. И, когда моя новая знакомая объявила о том, что я из будущего, никто не удивился.
В 54 года жизнь только начинается! Только надо знать, где и с кем её начинать. Герой, одинокий русский мужчина, хирург, едет в Индию на международную ортопедическую конференцию. Он едет "оторваться", преисполненный влажных надежд… хотя Индия – страна строгая, абсолютно неподходящая для баловства подобного сорта. В кулуарах герой встречает индийскую девушку. Между ними завязывается непринуждённый диалог, который перерастает в большое и серьёзное чувство. Насколько оно серьёзное? Героев ведь всё разделяет – возраст, религия, раса… Им обоим предстоит разобраться, призвав на помощь стремительно меняющиеся обстоятельства.
Сборник ранних рассказов начинающего беллетриста Ивана Шишлянникова (Громова). В 2020 году он был номинирован на премию "Писатель года 2020" в разделе "Дебют". Рассказы сборника представляют собой тропу, что вела автора сквозь ранние годы жизни. Ужасы, страхи, невыносимость бытия – вот что объединяет красной нитью все рассказанные истории. Каждый отзыв читателей поспособствует развитию творческого пути начинающего автора. Содержит нецензурную брань.
После двух лет в Европе Флориан приехал в Нью-Йорк, но быстро разочаровался и вернулся в Берлин — ведь только в Европе нового тысячелетия жизнь обещает ему приключения и, возможно, шанс стать полезным. На Западе для него не оставалось ничего, кроме скуки и жестокости.
История о Человеке с экзистенциальным кризисом, у которого возникло непреодолимое желание покрасить статую Ленина в желтый цвет. Как он пришел к такой жизни и как этому поспособствовали непризнанный гений актерского мастерства Вован, Артур Тараканчиков, представительница подвида «yazhematikus», а также отсутствие космической программы в стране Эритрея и старый блохастый кот, вы сейчас узнаете.
Серега Гуменюк – совершенно обычный парень-работяга. Таких, как он, тысячи в любом провинциальном городке. Мать Сереги работает машинисткой конвейера аглофабрики металлургического комбината. Отца посадили, когда Сереге было три года, и с зоны тот так и не вернулся. Сам Гуменюк-младший тоже прожигает жизнь на комбинате – работает бетонщиком третьего разряда, а в свободное время предпочитает заниматься традиционным развлечением рабочего класса – беспробудным пьянством… Кто-то называет таких, как Серега Гуменюк, потерянными для общества.
Высокий молодой человек в очках шел по вагону и рекламировал свою книжку: — Я начинающий автор, только что свой первый роман опубликовал, «История в стиле хип-хоп». Вот, посмотрите, денег за это не возьму. Всего лишь посмотрите. Одним глазком. Вот увидите, эта книжка станет номером один в стране. А через год — номером один и в мире. Тем холодным февральским вечером 2003 года Джейкоб Хоуи, издательский директор «MTV Books», возвращался в метро с работы домой, в Бруклин. Обычно таких торговцев мистер Хоуи игнорировал, но очкарик его чем-то подкупил.