Питер Пэн и Ловцы звёзд - [14]
Джимми сел.
— Питер, — сказал он, — ты вернулся.
Питер, тяжело дыша, опустился на пол. Сердце колотилось так, словно вот-вот выскочит из груди.
— Что случилось? — спросил Прентис.
— Эй, с тобой все нормально? — поинтересовался Томас. — Ты какой-то перепуганный.
— Ничего я не перепуганный, — чересчур поспешно отозвался Питер.
— Что случилось? — снова спросил Прентис.
— Ну, — сказал Питер, плохо понимая, что можно рассказать, во что мальчишки поверят, — там была эта комната, и…
— Ты еду принес? — перебил его Толстый Тэд.
— Ну, — сказал Питер, — я как раз…
— Принес! — воскликнул Толстый Тэд. Он заметил сверток и выхватил его из рук Питера. — Ты добыл еду!
— Но это…
На этот раз Питеру не дали договорить восторженные крики мальчишек: Толстый Тэд разорвал коричневую бумагу и победно извлек оттуда буханку хлеба.
— Питер! — воскликнул Джимми. — Ты достал еду!
— Ну, да, — невозмутимо отозвался Питер, глядя на буханку. — Само собой.
Им с трудом удалось отнять буханку у Толстого Тэда и поделить на пять частей. Они могли бы съесть и несколько таких буханок, но все-таки им удалось утолить самый лютый голод, и, подобрав последние крошки, мальчишки быстро уснули.
Все, кроме Питера. Он беспокойно ворочался, вспоминая странное приключение в трюме, и его мучили бесчисленные вопросы.
Как так получилось, что крыса летала? Что творилось в трюме? Чьи глаза он видел в темноте? Почему Молли оказалась там, внизу? Уж не ее ли глаза он видел? Наверняка ее! Но как глаза человека могут светиться в темноте? И как, как крыса могла летать?
Чем больше Питер размышлял над всем этим, тем крепче становилась его уверенность, что ответы, каковы бы они ни были, как-то связаны с сундуком, тем самым сундуком, из-за которого тот матрос так странно вел себя в день отплытия. Питер снова и снова прокручивал эти события в памяти, пытаясь припомнить, не видел ли он в трюме еще чего-нибудь, потом все-таки решил: нет, ничего. Только сундук. Именно из-за него там выставили охрану.
«И я непременно выясню, что находится в этом сундуке».
ГЛАВА 8
По воле волн
Престон и Харбакл лежали на дне шлюпки. Руки и ноги у них были связаны за спиной, и толстяки напоминали двух пухленьких лошадок-качалок. Их положение — связанные, с кляпом во рту, брошенные посреди моря без пищи и воды — было скверным с самого начала, а теперь еще больше ухудшилось.
Они уже некоторое время дрейфовали по волнам, и каждый из матросов предпринял не одну тщетную попытку освободиться от веревок. А теперь Престон, уставший от этих стараний, увидел, что уровень воды в лодке повысился.
Шлюпка протекала.
«Все ясно, — подумал Прентис. — Так Черный Ус и дал бы нам хорошую шлюпку».
Он осмотрелся и увидел, что шлюпка сильно осела, а когда волны покачивали ее, вода время от времени плескала через борт.
В общем, лодка шла ко дну.
«Я тону», — подумал Престон. На миг он горько пожалел, что не проводил больше времени со своей драгоценной женушкой. Но сожаление мигом рассеялось, когда он вспомнил, что на самом деле и в море-то ушел потому, что терпеть не мог свою драгоценную женушку.
Вода в шлюпке определенно поднялась выше. Престон, не самый выдающийся на свете мыслитель, изо всех сил пытался придумать хоть какой-нибудь план. Но тут он услышал, как Харбакл, лежащий на носу шлюпки, что-то промычал сквозь кляп.
Это прозвучало примерно как «ы-ы-ы-х!».
Престон вытянул шею и посмотрел на товарища, настойчиво таращившегося на него.
— Гы-ы-ы-ы-х! — произнес Харбакл, многозначительно поднимая брови.
Престон понял: Харбакл пытается что-то ему сказать.
— Ы-гы-ы-х? — осведомился он.
— Гы-ы-ы-х! — повторил Харбакл, потом добавил: — Гы-ы-х!!!
Харбакл перекатился на бок, так, чтобы оказаться спиной к Престону. Он оглянулся через плечо и энергично закивал, указывая на свои связанные руки и шевеля пальцами.
— Гы-ы-ы-ы-ы-ы-х! — произнес он, на этот раз — очень нетерпеливо.
«Ага! — сообразил Престон. — Он хочет, чтобы я что-то сделал!» Это показалось Престону разумной идеей. Но что именно он от него требует? Престон посмотрел на Харбакла, насупив брови. Это должно было означать: «Что?»
Харбакл — вид у него был раздраженный — подкатился к Престону, потом снова откатился и опять энергично закивал, указывая на свои руки.
— Гы-ы-ы-ых! — произнес он, и внезапно Престон понял.
«Он хочет, чтобы я повернулся, и тогда он сможет развязать мне руки. Отличная мысль!» Он энергично закивал в ответ, показывая, что все понял. Затем с усилием перекатил свое грузное тело поближе к Харбаклу.
К счастью, у них все получилось: теперь они с Харбаклом лежали спина к спине, соприкасаясь руками.
К сожалению, когда Престон переместил свой изрядный вес ближе к Харбаклу, нос шлюпки стал намного тяжелее, и холодная морская вода хлынула в маленькую лодку.
— Гы-ы-ы-ых! — воскликнул Харбакл, и Престон почувствовал, как пальцы товарища лихорадочно дергают за узлы на его руках.
Сначала он старался лежать неподвижно, но вода прибывала, и Престон начал извиваться, пытаясь удержать голову над водой. Однако вода прибывала очень быстро, и вскоре Престон не мог уже набрать воздуха в грудь. Тогда он задержал дыхание, пока у него не начало жечь в легких. Престон схватился за раздираемую болью грудь и…
